Шхуна «Колумб»

На песчаном холме нашего острова я нашёл чёрный песок. Мне казалось, в этом песке много торианита, а значит и гелия. Все мои чаяния оправдались. Это высококачественный песок, который более богат торианитом, чем пески островов Индийского океана. Безусловно, из него можно добывать гелий. Кроме того, из него можно добывать одно вещество, которое называется мезоторий, оно замещает радий и оценивается в пятьдесят тысяч рублей за килограмм. Для того, чтобы наладить этот промысел, надо хорошо знать две вещи. Во-первых, много ли здесь этого песка, во-вторых, нужно найти способ дешёвой и быстрой добычи гелия в больших размерах.

Потом профессор рассказал о будущем Лебединого острова, когда на нём будет создано предприятие по добыче гелия и мезотория.

Слушатели обступили его ещё теснее. Никто, за исключением двоих, до позднего вечера не покидал собрания. Разошлись они только где-то в полночь, когда уже высоко поднялась полная луна, возбуждённые и увлечённые рассказом профессора.

Эти двое, которые ушли с собрания раньше, были Марк и Люда. Они знали больше других, поскольку чаще виделись с профессором. Приблизительно то же самое он рассказывал сегодня днём во время путешествия по морю на шхуне. Люда могла даже многое добавить к рассказу, потому что отец держал её в курсе всех дел.

Дойдя до моря, парень и девушка уселись на небольших бочках из-под рыбы. Обоим хотелось поболтать, этим они и решили заняться во время собрания, так как шкипер заявил, что «Колумб» ещё сегодня отправится в Лузаны. Он не хотел долго удерживать несолёную рыбу.

Тёплая лунная ночь, ласково величественный морской пейзаж склоняли к дружескому разговору. Марк рассказал о последнем рейсе «Колумба» в открытое море и Караталинский залив. Потом помечтали о будущем Лебединого острова, определяя своё место в этом будущем. Люда колебалась, какую профессию выбрать — геолога или химика. Обе науки интересовали её, обе связывались в её мыслях с перспективами работы на Лебедином острове.

Марк тоже высказал было идею — не учиться ли и ему на химика, но быстро передумал и решил остаться моряком.

— Знаешь, когда я была младше, — сказала девушка, — то мечтала стать садовником и разводить цветы. Я и сейчас очень люблю цветы.

И Люда вспомнила о букете, которые принёс ей Гришка, а потом рассказала о своих сегодняшних приключениях. Марк с интересом выслушал её рассказ о Найдёнке.

— Понимаешь, — сказала, наконец, девушка, — она немного чудная, очень неразговорчивая и чересчур бедно одета, а это в наше время даже как-то неудобно… Но одежда зависит не от неё… Зато выражение её лица и те несколько слов, что она сказала, свидетельствуют, по-моему, о том, что она совершенно нормальна.

— Я видел её всего лишь несколько раз, да и то издалека. Инспектор не выпускает её из дому, а к нему тоже редко кто ходит, его не любят, хотя он очень давно живёт на острове. Особенно допекает он всем своими инструкциями и распоряжениями. Всегда возит их с собой и всегда находит придирки. Он злее своего Разбоя. О девочке всегда говорит: «Дефективная, боюсь, чтобы беды кому-нибудь не наделала».

— Знаешь, её заинтересовали мои сандалии, вот мне и пришло в голову… что, если бы в Лузанах купить и подарить ей такие.

В это время собрание закончилось, и рыбаки расходились. На берег первым пришёл Лёвка, увидел Люду и Марка и шутливо спросил, почему это у них свидание на таком видном месте.

— А мы тут о твоей крестнице разговариваем, — ответил Марк.

В Соколином иногда в шутку называли Найдёнку Лёвкиной крестницей, вспоминая, как он беспокоился о спасении людей с «Дельфина». Одно время Лёвка начинал интересоваться спасённой девочкой, но она первый год не ходила и не говорила, а сварливый инспектор кого угодно мог отвадить от своего дома.

Люде пришлось во второй раз рассказать о своей встрече и разговоре с Найдёнкой. Теперь она с ещё большим воодушевлением рассказывала о её одежде и о запрете Ковальчука подпускать кого-либо к дому.

— Тоже ещё, миллионер, — презрительно сказал Лёвка. — Боится, ограбят. Специально из-за моря бандиты для этого приедут… Так, говоришь, она в лохмотьях?

— На ней всё целое, но это просто два сшитых мешка, в которых прорезаны дырки для головы её и для рук.

— Ну и гадина! — пробормотал Лёвка.

Люда повторила своё предложение — подарить Найдёнке сандалии. Марк поддержал её.

— Сандалии? — переспросил моторист. — Обязательно. И не только сандалии, я ей всё привезу. Завтра в Лузанах все магазины переверну. Пусть Яков Степанович попробует не позволить подарок крестнице сделать. А там ещё проверим, правда ли она такая дефективная, как он рассказывает. Или это он её такой сделал…

Послышалась тяжёлая походка шкипера. Луна висела за его спиной, и перед ним двигалась тень.

— Эй, команда, — весело позвал Стах. — Давай на корабль! Быстрее пар разводите, отправляемся!

Юнга и моторист распрощались с Людой и условились в следующий раз вместе проведать Найдёнку.