Шкипер Юша. Зверские детективы из зоопарка

История в общем-то оказалась не особо интригующей. Просто за время скитаний по многочисленным зверинцам России-матушки, куда дядя Толя попадал в качестве обитателя за мелкие и крупные заслуги, он однажды «снюхался» (по его собственному выражению) с интеллигентным земляком Семой Гликманом. Сема окончил когда-то биолого-почвенный факультет универа, и родные пристроили его по специальности — замом директора мясокомбината. Гликман зарекомендовал себя работником творческим и инициативным, что в принципе тянуло на десять лет, но обошлось «семериком». В колонии биолог пристроился заведующим библиотекой. Тут его и откопал Юша — страстный любитель чтения и кроссвордов. Несмотря на то что должность библиотекаря на зоне считается слегка «козлячьей» — ну, типа холуйской, близкой к начальству, — дружба «босяка» Юши с Гликманом затянулась на четыре года. Затем Сему выкупили родичи на стройки народного хозяйства, и пути друганов разошлись.

Впрочем, Юша тоже через пару лет освободился. И даже решил отойти от веселой бродяжьей жизни, найти непыльную работенку и угомон своей разудалой душе. Тут он опять наткнулся на Сему, который к тому времени превратился в Семена Исаевича и возглавил мокропаханский зоопарк. Как это ему удалось, история умалчивает, но Юшу он охотно прибрал под свое крыло и произвел в почетные шкиперы.

— И все вроде бы мне поперло, — продолжил свою повесть дядя Толя. — Обженился даже, баба с однокомнатной квартирой. По ходу, шхуна взяла верный курс. И тут, понимаешь, случилась легкая неприятность. Под Новый год это было. Отметили мы с Валентиной праздник чин чинарем, культурно бутылочку «беленькой» придавили — и в люлю. А посередь ночи — вой и стоны из-за окна! Короче, у какой-то твари сигнализация на тачке сработала и все никак не уймется. С четверть часа я терпел, как Господь на Голгофе. Думал, совесть у этого дебила пробудится. Не, никаких телодвижений. Ну, я накинул армячок и как был в семейных труселях, так во двор с третьего этажа и спустился. Только по пути биту прихватил бейсбольную. Кореша, понимаешь, на днюху подогнали, по старой памяти. Прошелся по «фольксвагену», подрихтовал мальца. И вот тебе какой педеракс случился! В смысле — парадокс. Пока, значит, сигнал надрывался, хозяин, падла, сопел в обе дырки. А как только я вырубил немецкую гадину на хрен, как Саня Матросов, — этот Шумахер вылетел во двор со скоростью бешеного таракана! И на меня с кулаками и матом! А дальше оно как-то само машинально вышло. Слышу только — хрясь. И лежит этот хряк тепленький. Обняв родной капот.

— Насмерть? — ужаснулся я.

— Не, так, баловство одно. Сотрясение мозгов и колебание воздуха. Но срок все одно впаяли.

— И что, отсидели?

— А куда с подводной лодки денешься? Отмотал, конечно. Жена меня кинула, остался без родины и флага. Один только Сема за меня не забыл. На свиданки приходил, хавчиком грел. А как на волю я вывалился, по-новой взял меня шкипером.

— Хороший человек, — заметил я.

— Или? Теперь тут мой дом. В здании администрации кабинет мне выделили, диван, телевизор, даже компьютер есть. Все путем. Хата УУС.

— Это что значит?

— С зоновской мовы переводится как улучшенные условия содержания.

— Выходит, дядя Толя, вы с одной зоны в другую перевелись, — осторожно пошутил я и на всякий случай втянул голову в плечи, ожидая крепкой затрещины.

— Выходит, что так, — неожиданно согласился шкипер. — Кисмет такой. Судьба, значит. Не то по-турецки, не то по-татарски. Не важно. Я вот и Геночке то же самое объяснял…

— Геночка — это кто? — поинтересовался я.

— Геночка — это крокодил наш. Вернее, аллигатор. Ну, да все одна хрень. Их вообще-то два вида существует — американский и китайский. Геночка наш — из Китая, узкоглазик. Это я его Геночкой назвал, когда нам его, кажись, чехи подарили. Вспомнил, что у нас на зоне под Питером был такой крокодильчик в живом уголке. Мы его мышами кормили.

— И чего вы аллигатору Геночке объясняли? — повернул я беседу ближе к теме.

— Да того и объяснял, что рыпаться не надо. Потому как через год после появления в нашем террариуме Геночка подрос, заматерел — и подался, понимаешь ты, в бега. До сих пор не могу понять, как ему это удалось. Только выбрался, гаденыш, аж за территорию зоопарка. Мы и не кинулись сразу-то. Только часа через два, когда он версты три по всяким задворкам отмотал, звонок Гликману: мол, дядя, тут ребятишки крокодила по детской площадке гоняют — гляньте, не ваш ли? Сюжет… Чуть зверушку не забили, дурни. И за хвост таскали, и лопатками по морде. Не могу рассказывать, до сих пор расстраиваюсь. Беззащитная же тварь…