Школа

– Давайте-ка обнимемся, – подошел я ближе к голым, всем в грязи, девочкам, что пытались вжаться в угол как можно сильней и вяло отбивались от меня. Обнял их и зачитал мантру, перенеся нас на Калинов мост. Другого выхода не было. Это, конечно, опасно, но лучше так. Порча всем хороша, но надолго колдунов не сдержит. Бежать же по-другому не получится.

Спасибо волхву, что научил этому способу перемещения. Заблокировать его невозможно. Пленницы попытались удрать от меня, стоило ослабить внимание. Разбежались по сторонам и чуть не сиганули с моста. Смола в реке вскипела и разверзлась, словно открыв рот.

– Тише, тише. Я не причиню вам вреда, – мягко говорил я, поймав их, хоть они и не понимали ни слова. Связал девиц веревкой и повёл за собой; плакали те и выли, но шли. Бабушка меня прибьёт; телепортировался я прямо к порогу нашего дома.

– Андрей? – Включился свет в окнах, и на крыльцо выбежала бабушка, с маячившим за её спиной Кузей.

– Да, бабуль, это я. – Протащил я девушек в дом. – Вот, – указал я на них и прикусил язык, от подзатыльника, который заслужил.

– На них клеймо Черных! – Схватила она за руку одну из девок, показав мне выжженное пятно на предплечье.

– Знаю, – угрюмо осматривал я плачущих молодух. Разума в их глазах так и не появилось.

– В баню их веди и вымой, а я пока кушать сготовлю. – Отпустила она девушку из своей хватки, направившись на кухню, в очередной раз проклиная внука.

– Э-э-э… Я же это… Может, Наташу позовём или Валерию?

– Не глупи! Ты их уже со всех сторон рассмотрел. Иди давай. Не мешайся. – выгнала она меня за порог.

Глава 25 Чудь белоглазая, или Дивьи люди

– Готово, – вытравил клейма с девушек приглашенный мастер из Китая, приняв от меня чистую тряпку – вытереть инструмент.

На кровати в бессознательном состоянии лежала Алина, с чьей руки стекала чёрная струйка крови, попадая прямо в таз, что был почти полон, и бурлила. Гной вперемешку с проклятой кровью. Не выдержал я и открыл форточку, чтобы выгнать этот тяжёлый запах больницы из комнаты.

В ужасном состоянии её разума и других спасённых было виновато клеймо, что подавляет умственную активность. Девушки были игрушками Бурислава. Это он виноват в таком их состоянии. Похоже, Шоколадка была права на его счёт. Такой судьбы для неё и Бояны я не желал.

– Боюсь, те, кто поставил на этих женщинах свой знак, знают, где они, – сказал нам китаец, прежде чем уйти, позвякивая мешочком, полным золота. Больше он здесь не нужен. Малышки поправятся. Месяц-два реабилитации – и все будет хорошо. Я положил холодный компресс на лоб заметавшейся по кровати Алине. Она стонала и звала маму.

– Прости, ба… – Опустил я голову, признавая, что сглупил. Подставил наш род.

– Не извиняйся, – стояла она рядом со мной, смотря на спящих тревожным сном женщин, и хмурилась. – Ты поступил так, как велело сердце. А оно у тебя большое и доброе. Я всегда это знала.

– Думаешь, они придут? – гадал я, пошлют ли эти колдуны войска на нас. От тех, кто похищает людей, чтобы вырезать их органы для пересадки магам, можно и не такого ожидать. Глупо думать, что они забудут, как я пробрался в их замок и выкрал пленниц.

– Нет. – Категорично резанула она воздух рукой. – Черных не ввязываются в полномасштабные войны. Они жалят. – Она накрыла девушку одеялом и вышла из комнаты, поманив меня за собой. – Отныне тебе придётся быть очень осторожным. Я не покидаю поместье, мне нечего опасаться, а вот тебе – есть чего, – присели мы на диван в гостиной. Бабушка зябко ежилась. Кровь больше не греет.

– Буду осторожен, – серьёзно кивнул я, обняв её. – От тебя пахнет пирожками, – проворчал я, прижимая её к себе. Дыша ею.

– Испекла, пока ты спал. Покушаешь и в школу отправишься, а то директор уже звонил. Потерял тебя. – Встала она и медленной походкой пошла на кухню. По её пятам шел черный кот, готовый в любой момент превратиться в домового и придержать старушку. Как же больно смотреть, как любимый человек угасает с каждым днём всё сильней и сильней, а ты ничего не можешь поделать.

* * *

Ту-ту, ту-тух, стучали колёса поезда. Ту-тух, ту-тух… Гималаи ждут. До Индии мы добрались на моём дирижабле. Жаль, здесь запрещены полёты. Пришлось пересаживаться.

На этот раз в экспедицию отправилось только тридцать школьников, половину которых я знаю, если не всех. Это, конечно, Лёха и Миша с невестой. Алиса с сёстрами, Еленой и Забавой. Не знаю, на что ей пришлось пойти, чтобы уговорить их взять её с собой, приняв в «блудницы». Братья девочек тоже были здесь. Куда без них? А ещё Белоснежа с Журавушкой, одноклассники и Анастасия Ивановна. Все свои.

– Ну и жара! – Протирал своё тело бумажным полотенцем Лёха. Я не отставал, как и Миша. Сидели в одних трусах, потные и с открытым нараспашку окном. Запахи, что заносило в наше купе ветром, были отвратные, но ничего не поделаешь. Дышать-то надо.