Школа Бессмертного

Костя зажмурился, потёр глаза и лоб обеими руками, вздохнул и шагнул в проход под своды скал. Сразу стало темно, хотя в Балке и так было сумрачно, как в осенний вечер. Теперь же не было видно почти ничего, идти приходилось на ощупь.

Никакого света Бессмертный ему не дал, и Костя знал почему. Но всё равно злился. «Испытания, испытания, – бормотал он, осторожно, на ощупь переступая по неровным камням и касаясь левой рукой скалы. – Ладно, фиг с вами. Но можно же было хоть фонарик оставить. Чтоб видать было, чего испытывать».

И тут он увидел. Точнее, сначала почувствовал какое-то движение впереди и резко замер, напряжённо всматриваясь в темноту и выставляя перед собой правую руку. Потом услышал какой-то шорох, словно кто-то медленно и тяжело переставлял ноги по каменистой тропе. На пару секунд шорох стих, потом возобновился, и Костя увидел, что к нему приближалось.

Он успел закричать прежде, чем осознал, что белое светящееся пятно, выдвинувшееся на него из мрака, было распухшим голым трупом утопленника. Огромный труп, выставив вперёд скользкие руки со скрюченными пальцами и закатив ничего не видящие глаза, медленно приближался к Косте.

Мальчишка отшатнулся, споткнулся о камень и грохнулся спиной на тропу. На пару секунд у него перехватило дыхание от боли, и он потерял момент, когда ещё мог успеть вскочить и убежать.

Утопленник приближался, наклоняясь к Косте и протягивая руки к его шее. Изо рта, носа и ушей у него что-то полилось; сразу запахло разложением, тиной и смертью. Костя выставил перед собой руки, скрестив. Мертвец схватил их холодными скользкими ладонями и медленно начал раздвигать. Он ничего не мог поделать.

«Колдуй! – шепнул у него в голове кто-то голосом Бессмертного. – Колдуй! Иначе умрёшь!»

«Не могу! – отчаянно и беззвучно выпалил Костя в ответ. – Не могу, вы же знаете! Я не могу!»

Мертвец раздвинул его руки, прижав к каменистой тропе, и медленно склонил над мальчиком распухшее водянистое лицо. Вонючая густая жижа капнула Косте на подбородок.

«Можешь! – шепнул тот же голос у него в голове. – Можешь, просто не хочешь. Колдуй, ну же!»

– Не могу! – просипел Костя, дёргаясь и вырываясь из последних сил. Но мертвец держал его крепко, открывая рот и приближаясь к шее гнилыми зубами. Нельзя было поставить на паузу, нельзя было выключить и выйти из игры. Это не компьютерная игра, это реальный мир и реальный мертвец, который… который…

«Стоп! – понял вдруг Костя. – Это же мертвец! Так не может быть!»

– Это же мертвец! – заорал он изо всех сил. – Его здесь нет, вы сами говорили!

– Уверен? – вкрадчиво шепнул голосок у него в голове. – А вдруг я ошибся? Или наврал?

– Нет, нет, нет, нет! – бормотал Костя, мотая головой и уворачиваясь от скользких холодных губ лжеутопленника. – Нету здесь никого, хватит уже меня куклой пугать! – с яростью и облегчением выкрикнул он в пространство.

Тихий смешок раздался у него, кажется, прямо над ухом, и в ту же секунду Костя понял, что не ошибся. Он с отвращением спихнул обмякшее и повисшее на нём резиновое тело куклы и поднялся.

Вот и первое испытание, о котором говорил Бессмертный, подумал Костя, отряхиваясь и стуча зубами, не столько от пережитого ужаса, сколько от холода. За несколько секунд он промок до нитки, а в Балке дул сильный свежий ветер, и Костя моментально продрог.

«Надо бы выбираться отсюда, – решил мальчишка, – пока не замёрз как цуцик. Явно на этом ещё не закончится».

Он пересёк тёмный проход и снова вышел в широкое, изрезанное ложе Балки. Надо дойти до конца, повторял про себя Костя. До конца Балки. Тогда Бессмертный отстанет от него. Хотя бы на сегодня.

Но идти стало тяжелее. Сильный встречный ветер обдувал промокшую одежду до того, что Костя никак не мог согреться. Он стучал зубами, плотнее запахивал зипун из лёгкого домашнего полотна, пытался идти быстрее, переходя на бег. Бесполезно.

Кажется, схватка с резиновой куклой напугала его больше, чем он себе представлял, и на какое-то время выбила из колеи. У него дрожали ноги; он не мог толком ни бежать, ни даже быстро идти. В какой-то момент Костя просто сел на большой валун и попытался дать себе пару минут отдохнуть.

Его всего колотило от холода. Он изо всех сил сжал челюсти, попытавшись прекратить хотя бы стук зубов, – и не смог. Челюсти повело, он скрипнул зубами, чуть не сломав передние резцы, и снова застучал, выбивая дробь.

Холод пробирал до костей, до мозга костей. Мальчишка увидел пар изо рта, попытался привстать и тут же с испугом понял, что не может. Обессилевшие замёрзшие ноги отказывались повиноваться, и со второй попытки, и с третьей у него тоже ничего не получилось.

«Посижу ещё немного, – подумал Костя, пытаясь отогнать обречённость и страх. – Отдохну минутку и пойду. Вот только минутку…»