Школа для негодяев

Когда громыхание прекратилось, я осторожно высунулся из-за генератора и увидел Грегсона, который стоял по эту сторону дыры и наводил пистолет на все подозрительные, по его мнению, углы.

— Сами выйдете или вам помочь? — прорычал он. Песок на бетонном полу противно хрустел под его ногами.

Грегсон несколько раз обошел ангар и, в конце концов, остановился перед куском брезента. Откинув его, он пнул Четырехглазого в бедро, но тот, увы, не счел нужным прийти в себя, чтобы обратить на это внимание.

— Считаю до трех, — объявил Грегсон.

Дело, однако, не дошло даже до двух, потому что на голову нашему бывшему директору обрушилось что-то тяжелое, толстое и мокрое от слез.

— Уы-э-аа! — нечленораздельно промычал он, валясь на пол.

Из своего убежища я наблюдал за яростными попытками Грегсона выцарапаться из-под Бочки, тогда как Бочка лягался, кусался и царапался в ответ, используя все средства из своего арсенала. Наверное, Большой Босс все же внял моим мольбам. Хорошо, допустим, отозвался не совсем тот, на чью помощь я надеялся, но по размерам он все-таки был большим и сейчас делал все возможное, чтобы спасти наши жизни.

— В чем дело? — Фодерингштайн просунулся в дыру. Я схватил кусок кирпича, вмазал ему прямо в зубы, он с воем исчез.

— На помощь, Бампер! Помоги мне! — позвал Бочка.

Вместе с Грегсоном они катались по грязному полу в ожесточенной схватке.

26. Как агнцы на шашлык ч.2

Я выбежал из-за генератора и с размаху влепил лже-директору в нос (знаменитым ударом с правой Джонни Уилкинсона), а потом принялся прыгать по его запястью, чтобы он разжал руку с пистолетом. Грегсон успел пару раз нажать на курок, потом несколько моих прыжков превратили его ладонь в месиво из крови и переломанных пальцев, и оружие перешло ко мне.

Я пальнул в расковырянную рифленую стену, предупреждая Фодерингштайна с его дробовиком не соваться в дыру, и нацелил свою новую игрушку на ее прежнего владельца.

— Все, я держу его на мушке, слезай, — сказал я Бочке, но Грегсон уже обхватил моего товарища за шею и прикрывался им, как живым щитом. В левой руке Грегсона сверкнул нож, он приставил лезвие к горлу Бочки.

— Бросай оружие, иначе я его прирежу, — потребовал Грегсон.

— Ага, я брошу, и вы убьете нас обоих!

— Тогда стреляй.

Я опустил глаза.

— Что же ты медлишь? Смелости не хватает? — поддел он.

— Вы правы, не хватает. Если так, почему бы вам не отпустить мистера Дикинса? А я бы вернул вам пистолет, — предложил я и добавил: — сэр, — ну, просто чтобы он понял серьезность моих намерений.

Грегсон смерил меня долгим взглядом, продолжая держать нож у горла Бочки.

— Джон, что там у тебя? — крикнул Фодерингштайн снаружи и вдруг показался в проеме дыры.

Как только его морда заслонила свет, я рывком обернулся и нажал спусковой крючок. Фодерингштайн отлетел назад с громкими воплями:

— Лицо! Мое лицо!

— Кажется, у него что-то с лицом, — проинформировал я Грегсона и заметил, как тот вздрогнул, по-прежнему прикрываясь Бочкой.

— Не стреляй, Бампер, — заскулил Бочка. — Не стреляй, а то заденешь меня.

— Где остальные? — коротко спросил Грегсон, и я сказал правду:

— Полагаю, в полицейском участке.

Грегсон прищурился и закусил губу.

— Не верю.

— Интересно почему?

— Вы — не стукачи.

— Когда стучишь на козлов, которые хотят тебя пришить, можно не считать себя стукачом.

— Так решил покупатель. Я был бессилен.

— Ай-яй-яй, бедненький! Какая несправедливость, — передразнил я Грегсона. — Вешай лапшу кому-нибудь другому, мать твою!

Он попытался убедить меня, что не лжет, и я напомнил ему про катер.

— Насколько я помню, там никто не указывал тебе, что делать.

— Поверь, мы бы и пальцем вас не тронули. Вообще-то мы обсуждали, как лучше взять вас в долю, — нагло врал Грегсон.

Я прикрыл один глаз и постарался прицелиться в любую часть его тела, которая хоть немного выглядывала из-за Бочки.

— Будешь разговаривать со мной как с идиотом, что-нибудь тебе да отстрелю, — пригрозил я. — Где золото?

— Где остальные?

— Я уже сказал, в полиции.

— Не верю, — повторил Грегсон. — Давай заключим сделку: каждому по сто кусков. Вам ведь нужны деньги, так? Вас пятеро, значит, забирайте полмиллиона и помалкивайте.

— Ты что, не понял? Мы уже договорились.

— С кем?

— С копами. С музеем. С судьей. Возвращаем золото, выходим чистенькими, — сказал я, слегка упрощая более тонкие моменты соглашения. — И нас не пятеро, а шестнадцать.

— Не бери меня на понт. Копы не заключают таких сделок.

— Со взрослыми, может, и не заключают, а с подростками — еще как. Сам же сказал, мы — такие же пострадавшие, как и музей.

Грегсон беспокойно потоптался на месте и сильнее прижал лезвие к горлу Бочки. Наконец, обдумав мои слова, он спросил, с кем из копов мы общались.

— Помнишь папашу Рыжего, помощника шерифа?

Иногда очень полезно иметь в знакомых сынка полицейского. Новость, вероятно, подействовала на Грегсона, потому что он немедленно позвал Шарпея:

— Ленни! Лен! Ты снаружи?

— Я тут. Ты уже загасил говнюков?

— Хрен с ними, с говнюками. Возвращайся к реке и уводи катер. Быстро! Копы близко. Живее. Полиция вот-вот будет здесь.