Школа двойников

Когда сегодня Лизавета и Савва ввалились в кабинет, средних лет доктор ничуть не удивился. Кабинет оказался помещением весьма примечательным – стол, стулья, книжные полки были самыми обыкновенными, конторско-канцелярскими. Необычными были – череп вместо пепельницы, толстые медицинские книжки с замогильными названиями и огромная увеличенная фотография на стене. Старинная. Полиция снимает разбитый труп с железнодорожного полотна. Возле группы мужчин, одетых в черные, со звездами, шинели, стоит длинный худой человек в штатском, с докторским чемоданчиком в руке. Судмедэксперт. На этого-то доктора и старался походить специалист, к которому пришли Савва и Лизавета. Тоже длинный и худой, он носил старомодную длинную бородку под Салтыкова-Щедрина, пенсне, как у Чехова, и одевался соответственно. Никаких джинсов, курток, джемперов. Рубашку его вполне можно было назвать сорочкой, поверх нее – тужурка вместо банальной куртки. Костюм дополняли универсальные черные брюки и до блеска начищенные ботинки. Точно выходец из прошлого. Мужчины, по крайней мере, большинство из них, в конце двадцатого века так обувь не наяривают, школы нет. «Доктор по трупам» говорил нараспев и немного в нос:

– Добрый день! Проходите, чем могу служить?

– Здравствуйте, – решительно сказала Лизавета. – Нас интересует информация об одной экспертизе, которая проходила здесь. Вероятно, можно найти материалы…

– Думаю, что да. Только материалы такого рода не предоставляются всем и каждому, – сухо ответил врач.

– Вот наши удостоверения, – вспыхнул обидчивый Савва. – Мы журналисты. По закону о печати…

Старорежимный доктор рассмеялся:

– Только не надо статьи закона, ладно? Вы же знаете, по закону я вас буду гонять годами. Официальные запросы, ответы, бумажки…

Он схватил лежащие на столе листы и пошелестел ими:

– Бюрократия – великая сила!

– Это точно, – слабенько, уголками губ, улыбнулась Лизавета. Она сразу поняла, что в разговоре с этим пришельцем из девятнадцатого века, века просвещенного гуманизма и свободолюбия, формальные ссылки на журналистские права не помогут.

– Доктор, это для нас не просто экспертиза. И мы интересуемся не для репортажа. Елена Кац работала у нас на студии. Гримером. Исчезла. А потом ее труп нашли при очень странных обстоятельствах. И странные выводы сделала судебно-медицинская экспертиза. Дело закрыли. А мы хотим выяснить…

– И подать на нас, жестокосердных кошкорезов, жалобу…

– Нет. Но человеческая жизнь… – Лизавета заметила холодный огонь в глазах доктора и разозлилась, вспомнила Леночку – веселую, энергичную. – Да что вам говорить, для вас это статистика!

– Да, статистика, никуда не денешься. – Доктор резко встал.

Лизавета решила, что сейчас их с треском выставят за дверь. Чересчур воспитанные интеллигенты иногда умеют быть бескомпромиссно жесткими. Она тоже встала. И напрасно. Доктор искал в шкафу у стены нужную папку…

– Вы сказали – Кац? Елена?

– Труп поступил к вам сначала как неопознанный.

– Да. – Врач вернулся к столу. – Это я проводил вскрытие. Инсульт. – Он посмотрел на Лизавету, высоко вздернув брови.

– Вы уверены?

– Что вы хотите этим сказать? – В голосе врача прозвучала обида профессионала.

– Просто… – Лизавета на секунду замялась. – Ошибиться ведь может всякий.

– Только не в этом случае, – строго ответил патологоанатом. – Кровоизлияние в мозг – это кровоизлияние в мозг.

Лизавета раздраженно махнула рукой:

– Но послушайте, молодая женщина неведомо как попадает в подвал, который и абориген-то днем с огнем не отыщет. А это далеко от ее дома, да и подвал обычно заперт и затоплен. И – инсульт? Вы в это верите?

Патологоанатом пожал плечами:

– Мы здесь вопросами веры не занимаемся! У нее была гипертония?

– Муж говорит – нет. – Лизавета вспомнила, что ей рассказывал Саша Маневич.

– Муж может не знать.

Лизавета разозлилась еще больше:

– И муж, и подруги, и никто… Одни вы все знаете! Тоже возможный вариант! У тридцативосьмилетней женщины тяжелейшая гипертония, давление скачет невероятно, и никто ни сном ни духом? Логично, по-вашему, выходит? – Она почти кричала на интеллигентного доктора.

Патологоанатом строго сверкнул стеклышками пенсне.

– Не по-моему. Результаты вскрытия абсолютно объективны. Я написал лишь то, что видел собственными глазами.

– А собственный мозг у вас есть? Инсульт в подвале, в полном одиночестве!

Врач бережно отцепил пенсне, достал из ящика стола кусочек замши, тщательно протер круглые стеклышки.

– Я понимаю вашу горячность… Только, видите ли, при вскрытии меня не посвящают в обстоятельства дела. И это правильно. Чтобы сторонние наслоения не влияли на результат.

– Но теперь-то вы знаете… И все равно? – Врач не ответил, просто пожал плечами. – Хорошо, я спрошу прямо – это может быть отравление?

– Чего вы от меня добиваетесь? – Патологоанатом старательно укрепил обновленное пенсне на переносице. – Это было кровоизлияние в мозг. Иными словами, инфаркт мозга. Абсолютно естественная смерть.