В настоящее время усиленное воспитание детей проповедуют только те школы, которые не доверяют ни ученикам, ни их семьям в вопросах поиска собственных нравственных оснований. Эта авторитарная позиция позволяет педколлективу повышать собственную значимость, присваивая только себе полномочия решать вопросы добра и зла, морали и безнравственности. А на каком основании? Чем учитель лучше родителя ребенка? Он что, является непревзойденным образцом нравственности и высоких моральных качеств? Или, быть может, он лучше знает, что для малыша полезно и правильно? Вопрос риторический. Я убеждена, что, отнимая у родителя возможность самостоятельно воспитывать своего ребенка, авторитарная школа, конечно, подпитывает собственную грандиозность, но тем самым она инфантилизирует родителя, лишая ответственности, возложенной на него самой природой с первых минут жизни его дорогого малыша.
Школа, где воспитание не навязывается, где ученики могут выстраивать собственную личность, лишь ориентируясь на учительские модели, на принятые в школе законы и правила, выигрывает вдвойне. С одной стороны, она не берет на себя излишних полномочий, с другой – позволяет ученикам формировать свою индивидуальность, исходя из оснований, которые выберут они сами, которые, с большой долей вероятности, не будут противоречить ни их собственным ценностям, ни ценностям семейной системы. Такая школа, по словам одного очень мудрого учителя,
Сложный родитель
Родитель, пытающийся изменить своего ребенка, не начиная с себя, не просто напрасно теряет время, но очень жестоко рискует.
«Сложные родители» – не раз можно услышать такое определение от учителей. В рядах «сложных» оказывались как те, кто активно участвовал во всех школьных мероприятиях, так и те, кто ни разу не появлялся ни на одном школьном собрании, ни на одном детском концерте. Но чаще всего так называли, конечно, родителей «сложных» детей, особенно тех, кто не хотел или не мог помогать школе в этом трудном деле: обучении непростого ребенка.
Но не всякий учитель понимал, что родитель, не сотрудничающий со школой, далеко не всегда является безответственным или асоциальным. Ведь родитель сложного или больного ребенка – это обычно несчастный человек, чувствующий свою беспомощность и вину от невозможности исправить положение, переживающий за будущее своего малыша. Но школа, особенно авторитарная школа, применяла привычные методы в работе с таким родителем, те же самые, что и в работе с учениками: за несоответствие своим законам и нормам, своим ожиданиям она критиковала, стыдила, обвиняла, ставила на вид, наказывала, исключала.
Неудивительно, что такие родители посещали школу без радости и надежды и свои негативные чувства после родительских собраний передавали непосредственно собственному ребенку. А вызов родителей в школу был не предложением к разговору и сотрудничеству, а карательной акцией, через родителей направленной на немедленное исправление ребенка, который и рад был бы исправиться, но при всем своем желании не мог, и совсем не потому, что он плохой или непослушный.
Конечно, проблемы ребенка в школе нередко напрямую связаны с ситуацией в его семье, и без желания и участия родителя бывает очень трудно помочь ему. Но если школе так нужен помощник и союзник, то зачем же навязывать родителю роль провинившегося ребенка, виноватого и безответственного, либо врага, агрессивного и нападающего? Только авторитарная система решает свои проблемы за счет наказания и понукания.
Школа, поддерживающая гуманистические идеи, воспринимающая любого ребенка, в том числе и сложного, как уникальную личность, способна и к родителю такого ребенка обращаться как к равному, способному откликнуться и сотрудничать. Такая школа будет стремиться решить проблему «сложного ребенка» вместе с родителем путем выбора режима, специальных занятий, обращения к специалистам: психологам, логопедам, врачам. Авторитарная школа только перекладывает ответственность на родителя, а нередко просто отказывается от сложных детей, исключая их и нанося тем самым и ребенку, и родителю дополнительную психологическую травму.