Школа. Никому не говори. Том 2

– Не ожидала, что ты философ! – шокированно пробормотала ровесница.

– Не я. Моя мама. Это её слова. Она считает, что каждый человек бесценен. Даже люди злые, жестокие и подлые. Для всех Всевышний припас миссию перед миром. У инвалидов из «Книги» есть разные пути. Один ты озвучила: прятаться или вообще повеситься. Второй: открыться миру, признать себя и своё право на счастье под общим солнцем. Я бы выбрал второй путь.

– Ещё бы! Ты очень смелый и сильный!

– Не в этом дело, Люба. Человечеству постоянно стоит напоминать, что мы все разные. Чтобы общество прогрессировало, а не заблуждалось. Все имеют право на счастье.

Подростки умолкли на некоторое время.

– Но уж ногти по девять метров Вселенная точно не заставляла отращивать! – прервала молчание школьница.

– Кто знает! – пожал плечами Ибрагимов. – Хотели человеки – взяли да отрастили. Ничего криминального, не мне их судить. Знаешь, Люба, всякому, думаю, мечтается, чтобы его жизнь не была пустой, ничтожной. Чтобы в один прекрасный день не осознать, что лишь спишь, ешь да гадишь. Что зря существуешь. Что пуст, как гнилой орех. Все хотят оставить след – хоть какой-нибудь.

– Не зря девочки из моего класса говорят, что ты умный! – рассмеялась собеседница. – Интеллект налицо!

– Я обычный, – равнодушно отрезал подросток. – Как все. Но если твоим одноклассницам нравится считать, что я ходячая энциклопедия, пусть на здоровье продолжают. Мне пофиг.

– Ах да! Можно кое о чём спросить? Я давно хотела…

Брюнет заинтересованно посмотрел на неё. Школьники остановились под фонарём у маленького побеленного домика, спрятавшегося в полуголых деревьях.

– Спрашивай. Не могу отказать, так что пользуйся.

Люба признательно улыбнулась.

– Ситуация с Валентиной Борисовной… Когда ты оценку оспаривал…

– Да, помню, – кивнул старшеклассник. – Я тебя видел.

– Меня очень удивило, как ты спорил! Ты всегда слова для сочинений со словарными статьями выписываешь? Ко всем урокам аргументы в свою защиту подбираешь?

Отличник иронично усмехнулся.

– Наверно, ты хотела спросить, всегда ли я настолько доставучий зануда и вредный сухарь, но постеснялась?

– Ох, ладно! Раскусил! Примерно так.

– Хорошо! Вот мой честный ответ, Любаня: столь погано я себя веду только с Бортник.

– А алгебра с геометрией? Физика? Химия? Там не ругаешься?

– Нет, давно перестал. Кроме ведьмы Борисовны, никто из учителей оценки не занижает.

– Да ну?!.. Говорят, ваша училка по матеше в сто раз противнее моей классухи!

– Кто? Людмила Власовна? Вообще не противная! Строгая и требовательная, да. Уважает трудолюбивых. Слышал, в других классах на неё жалуются, но я не вижу причин для нытья. Власовна не режет оценки, доступно объясняет, не позволяет лишнего и предвзято ни к кому не относится.

– А с Валентиной Борисовной постоянно споришь?

– Есть такое! – задумчиво усмехнулся Имир. – С ней надо держать ухо востро. Только расслабишься – обязательно учудит!

Юноша протяжно вздохнул и спокойно продолжил пояснять.

– Борисовна в седьмом классе – едва увидела меня и Сэро – съязвила, что цыганам в школе места нет. Попрошайничать на вокзале некому будет.

– Вот грубиянка!

– А позже, когда мы не оправдали её надежд свалить с глаз долой, опять нахамила. Типа в нищих кварталах, где, по её мнению, наша прожорливая семейка поселилась, тусуется одно грязное ворьё. Влепила мне двойбан за сочинение, потому что, видите ли, уверена, что у нас в хибаре нет даже подобия стола для уроков, а значит, я списал.

– Ох, ужас! Борисовна может, верю! – сочувственно воскликнула Люба.

– Потом понеслась пурга про нелюбовь к тетрадям с сальными пятнами и предупреждение, чтобы мы такое приносить не смели. Сэро в ответку выдал про старую жирную жопу и измазанный дерьмом рот, вонь из которого золотые коронки не спасут.

– Охренеть!!!.. Твой брат, конечно, отжёг!

– А то! – рассмеялся Ибрагимов. – Короче, как понимаешь, урок был сорван. Русичка жутко разоралась, заявила, что отказывается от класса, в котором учится бессовестный грубиян и бездельник! Типа либо она, либо мы. Родителей к директору на ковёр вызвали. Отец прочитал Борисовне внушительную лекцию о достоинстве педагога. Недовольная Бортник такого не ожидала, соизволила извиниться, но удила закусила.

– Да уж, представляю…

– Не представляешь, поверь. Брат перегнул палку. Сэро отмочить умеет и никогда себе в этом не отказывает. С него как с гуся вода! Лично я понял, что надо быть со злопамятной Бортник внимательным, подбирать слова и отстаивать своё до конца.

– Тебе не нравится такое отношение?