Школа обмана

Ресторан располагался в доме постройки сталинских времен. Чтобы попасть в зал, надо было подняться по широкой лестнице с помпезными балясинами и изрядно потертыми ступенями с бронзовыми креплениями для ковровой дорожки. Зал с тяжелыми темно-вишневыми портьерами и гармонирующими с ними бархатными скатертями производил торжественно-провинциальное впечатление. Директора тут знали. Метрдотель проводил к уютно расположенному в дальнем углу большому столу и услужливо поправил несколько приборов, демонстрируя тем самым, вероятно, глубокое уважение к пришедшим.

Сказав несколько слов, он подозвал не менее услужливого официанта, держащего в руках несколько темно-бордовых кожаных папок с золотым тиснением. Тот молча протянул одну из них Родику, другую директору. Остальные стопкой сложил на углу стола. Все расселись.

— Полагаюсь на ваше знание заведения, — не открывая папки, сказал Родик, обращаясь к директору. — На горячее мне что-нибудь мясное. Однако мы не в полном составе. Может быть, подождем Лидию Степановну, а пока примем аперитив?

— Вкус Лидии Степановны нам хорошо известен. Думаю, что есть смысл сделать заказ и выпить по маленькой. Пока сервируют закуски, она появится. Живет здесь рядом, — ответил директор и принялся перечислять официанту названия блюд.

Действительно, не успел стол наполниться закусками, как пришла Лидия Степановна. Она успела переодеться в длинное вечернее, из черного трикотажа платье, плотно облегающее ее стройную фигуру и временами показывающее через длинный боковой разрез обтянутую черными колготками ногу, стройность и сексуальность которой Родик оценил еще днем. В меру глубокое декольте открывало высокую шею, обрамленную малахитовыми бусами. Понравившиеся Родику на вокзале забранные в пучок волосы с небрежно торчащими завитушками придавали этой шее легкую эротичность, подчеркнутую элегантными сережками с крупными для маленьких, покрытых светлым пушком ушей малахитовыми вставками.

— Вы, Лидия Степановна, очаровательны… — не удержался от комплимента Родик. — Где вы раздобыли такой прекрасный малахитовый комплект? Вам очень идет…

— Не вводите меня в краску, Родион Иванович, — весело отозвалась Лидия Степановна. — Полагаю, что и мы, и вы в Москве все приобретаем на толкучках. Однако спасибо за комплимент.

— Поверьте, он искренний… А что касается бус, то у меня вполне профессиональный интерес. Мое предприятие в качестве товаров народного потребления выпускает ювелирные украшения. Мы в этом преуспели. Даже на международных выставках экспонируемся. В следующий приезд обещаю вам подарить что-нибудь из наших изделий. Надеюсь, вам понравится. У меня работают лучшие ювелиры Москвы. Хотя про толкучки вы правы. Действительно, наши произведения до прилавков магазинов не доходят, но и на толкучках их найти очень трудно.

— Полно, Родион Иванович, мне будет неудобно принимать такие подарки. Я все-таки должностное лицо. Меня коллектив осудит…

— Вы в первую очередь красавица. А красота должна иметь достойное обрамление. Кому придет в голову запрещать вставлять в рамы живописные шедевры…

— Ох, Родион Иванович, все же заставили меня покраснеть. В нашей провинции мне уже давно не говорили столько лестного. Спасибо…

— Давайте выпьем за прекрасных дам! — вмешался в разговор директор. — Пьем стоя…

Застолье развивалось непринужденно. Вскоре зал начал заполняться людьми. Заиграла музыка. Родик пригласил Лидию Степановну на танец. В туфлях на безумно высоких каблуках Лидия Степановна была почти на голову длиннее Родика, но его это не смущало. Он чувствовал себя с этой женщиной уверенно. Так уверенно, как будто знал ее уже много лет. Более того, он инстинктивно чувствовал, что и она относится к нему не просто с симпатией, а как-то иначе, по-домашнему. После окончания музыки они некоторое время стояли, держа друг друга в танцевальных объятиях и не двигаясь. Что-то неуловимое сблизило их. Вероятно, это почувствовали не только они. Когда наконец Родик проводил Лидию Степановну к ее месту, за столом на некоторое время воцарилась напряженная тишина. Родик, ощущая неловкость момента, разрядил обстановку шутливым тостом: «Давайте выпьем за то, чтобы ваш завод выпускал маски для противогазов, надевая которые, человек становился бы не резиновым чудовищем со стеклянными глазами, а прекрасным созданием, радующим взгляд не меньше, чем красивая женщина».

— Ну, Родион Иванович, ты и загнул, — засмеялся директор, перейдя на «ты». — Хотя… За бугром делают нечто похожее. В каждой шутке есть доля шутки. Ха-ха-ха… С удовольствием выпью… Хорошо сидим… Жаль, Родион Иванович, что ты раньше не приезжал…

Тосты сыпались один за другим. Не пил только Михаил Абрамович, с серьезным видом беседовавший с главным инженером. Родик, зная эту его особенность и не желая возможных пересудов, громко через весь стол крикнул: «Михаил Абрамович! Ты смотри… Я тебе пить запрещаю. На тебе ответственность… За меня».

— Ну, ты и строг, Родион Иванович. Время-то уже не рабочее, — вполне серьезно заступился директор.