Школа после школы (СИ)

- Ты у него на особом счету. Если пригласит на стакан вина, не отказывай. Бери нас с собой. У него есть отличное вино. Есть и бурда, одного с вином цвета.

Как в воду глядели! В конце ноября Василий Иванович пригласил меня к себе домой в гости:

- Приходите! Покажу вам мои книги. Я собираю книги с еще довоенной поры. Стараюсь читать, но времени мало. У меня большая усадьба, огород, виноград, сад... Требует ухода. А жена больная ...

- Неудобно как-то одному вечером.

- Возьмите с собой Петра Кирилловича! Может еще кого? Угощу вином. Такое вино только у меня!

Когда я сообщил о приглашении коллегам, они оживились.

- Идем сегодня! Назавтра может передумать.

Мы пришли в гости к Василию Ивановичу, когда стемнело. Во второй половине ноября темнело рано. Василий Иванович засуетился. Усадил нас за круглым столом, покрытым плюшевой скатертью рубинового цвета. Потарахтев посудой в соседней комнате, убежал. Вскоре принес кувшин с белым вином. Разлил по стаканам. Вино действительно было отменным. Отпив половину стакана, я отложил. Василий Иванович забеспокоился:

- Может не понравилось?

- Нет, Василий Иванович! Вино редкостное. Мне нельзя пить. Год назад я перенес желтуху.

- Как жаль, как жаль!

Остатки вина были разлиты по стаканам Петра Кирилловича и Емила Петровича. Я допил свои полстакана. Приготовился прощаться. Становилось скучно.

Емил Петрович в свойственной ему непосредственной манере, попросил:

- Еще один кувшин, Василий Иванович!

- Сейчас! Я угощаю только первым кувшином. Вы у меня сегодня первый раз, как гости. Второй кувшин будет стоить рубль. - в своей наивной откровенности Василий Иванович выглядел почти оригинальным.

- Ладно! - Емил Петрович положил на стол рубль.

В этот момент я увидел то, на что смотрел более получаса и до сих пор не видел. Это была, вытертая до желтизны по углам, темно-каштанового цвета скрипка. Рядом висел смычок.

Я всю жизнь теряюсь, когда вижу талант. Любые недостатки людей меркнут, когда я вижу их способности от бога. И не имеет значения: это игра на музыкальных инструментах, пение, рисование, стихотворчество, танцы, лепка. Все то, с чем человек должен родиться. У меня таких талантов нет.

- Это ваша скрипка? Василий Иванович!

- Моя! Я купил ее еще в тридцать седьмом году, при румынах. Учился в Сороках, у одного еврея-музыканта. Ах! Как он играл! Потом еще учился в румынской армии. Тогда музыкантов отбирали отдельно. И служить было легче.

- Вы играете?

- Да. Играю. Сейчас я принесу вино и буду вам играть.

Василий Иванович поспешил на улицу. Скоро гулко хлопнула наклонная дверь его подвала. Василий Иванович поставил кувшин на стол и потянулся за скрипкой. Я обратил внимание, что в этот раз вино в кувшине казалось немного мутным. Пока Василий Иванович пощипывал струны и что-то подкручивал в своей скрипке, Емил Петрович разлил вино. Пригубив, отставил стакан:

- Василий Иванович! Это не то вино! Совсем другой вкус! Налейте вина!

Василий Иванович не растерялся:

- Это тоже вино. Но это вино по рублю. А то вино которое вы пробовали стоит рубль тридцать.

- Вот вам еще рубль. Принесите нам того вина. На два рубля как раз будет полтора кувшина. - Со всей своей деликатностью сказал Петр Кириллович. - Только не забудьте прополоскать кувшин.

Скоро Василий Иванович принес вино. Мы сидели у него допоздна. Вели тихие разговоры, а Василий Иванович наигрывал нам какие-то старинные румынские мелодии. Потом неожиданно прозвучали мелодии Штрауса. На мой взгляд, Василий Иванович играл удивительно правильно. Странно было видеть, держащие смычок и замедленно передвигающиеся по грифу, толстые, с черными трещинами и темными ногтями, натруженные мозолистые пальцы. Потом на печи что-то стукнуло. Раздалось злобное бормотание.

- Это жена. Говорит, что уже поздно. У нее голова болит.

Мы попрощались. Петр Кириллович пошел домой напрямик, мимо маслобойки. Мы с Емилом Петровичем, дойдя до школы, разошлись в разные стороны. Каждый на свою квартиру.

Нимфа

В середине второй четверти наш коллектив внезапно покинула старшая пионервожатая Рая Марчук. В Ярово, ее родном селе, оказалась свободной целая ставка (18 часов в неделю) по русскому языку и литературе. Без старшей пионервожатой школа горевала около двух недель. Однажды утром дверь открылась и в учительскую вошла... моя одноклассница Нимфа Аксиненко.

В школе Нимфа училась так себе. Однако пела, танцевала, декламировала стихи. Даже бренчала на гитаре. Нимфа с ходу включилась в работу и вместе с классными руководителями стала готовить новогодний концерт. С приездом Нимфы загрустили и озадачились некоторые жены наших учителей. Потом успокоились.

Почти каждый день за Нимфой из райцентра приезжал мотоциклист. Вся голова и половина лица были скрыты редким в те годы мотоциклетным шлемом с очками. Надев на голову второй шлем, Нимфа усаживалась сзади. Мотоцикл, укутанный голубым дымом исчезал за сельмагом вместе с Нимфой.