Школа сказкотерапии на лесной поляне. Первый класс

Ворон. Ну, скажем, про сегодняшнюю, про Колобка. Который вечно живой и с благотворным влиянием секса. Я тут вижу архетип вечного детства. Почему-то я его хорошо помню по латыни: puer aeternus, «вечное дитя». Очень простой миф – жизнь как игра на солнечной поляне, где количество ресурсов безгранично, в том числе ресурса времени. Смерти нет, и соответственно никаких серьезных опасностей и ограничений тоже нет. Эльфы в «Дюймовочке» живут в таком мире. Вини-Пух и Карлсон тоже примерно так представляют себе жизнь. Кстати, в «Мобильном телефончике» эта тема довольно сильна – когда он бродит по тарифам, как будто их в мире бесконечное количество. Но там есть чувство неудовлетворенности состоянием – помнишь – неподключенности. Вот там мне слышится твоя жалоба на то, что если вечно сидеть на солнечной поляне, то с серьезными темами в жизни не будет контакта.

Крокодил. А нужны ли они вообще, серьезные темы?

Ворон. Изнутри такого архетипа нет, не нужны, да их там и нет, там все одинаково серьезно и несерьезно, как у играющего ребенка. Очень я сам люблю этот архетип. Помню (Ворон мечтательно закрывает глаз), сказал я как-то своему психоаналитику, что смерти нет. Нет – он мне сказал, что я веду себя так, как будто смерти нет, а я ему ответил, что конечно же, нет – конечно же! – а он тогда просто смертельно обиделся. Как будто я оскорбил его маму. В психоанализе все стоит на серьезных понятиях и границах, а у вечного ребенка границ нет, и это действительно обидно.

Крокодил. А, извините, сексуальная распущенность входит в этот архетип? Белочка, ничего личного, мне просто интересно узнать.

Белочка. Да пожалуйста.

Ворон. Ну, у меня самые светлые воспоминания о сексуальности времен детского сада. Сексуальная свобода входит в этот архетип. Слово «распущенность» из другой оперы, оттуда, где есть сексуальные порядки и понятки, а свободы нет.

Крокодил. А Косулина сказочка?

Ворон. Мне этот инопланетянин, который борется за мир, кажется в базовом смысле повторителем дела Бодхисаттвы. Есть такая восточная сказка о существах, которые добились выхода из мира суеты и сансары в мир блаженства и нирваны, но не делают перехода, потому что хотят спасти всех тех, кто в нашем бедном мире обитает и сам выбраться не может. Можно сказать и шире – об архетипе Спасителя. Это такое существо, сил у которого больше, чем у обычного человека, так что хватает не только на себя, но и на других. И которого не устраивает жизнь такая, какую он видит и ведет – ему из нее надо спастись.

Косуля. Как-то Вы иронически про это говорите.

Ворон. Ну, у меня есть любимая фраза на эту тему: «Тогда Вини-Пух слез с дерева и спасся с еще одним горшочком меда». Это такой спаситель даосского толка. Моисей, кстати, тоже спаситель, но своей окраски – еврейской. Иронически – пожалуй, да, потому что сказка о том, что кого-то от чего-то надо спасать – сказка некоторым образом странная. Ладно если в сказке звери ехали на велосипеде и попадали в речку с моста – ну, прекрасным сюжетом является спаситель, который их из реки спасает. Но если он потом продолжает идти с ними к дому, заваливает туда и продолжает их спасать и спасать – например, от себя самих, то эта фигура легко оказывается героем совсем другого сюжета.

Косуля. Какого?

Ворон. А ты как думаешь?

Косуля. Страдальческого?

Ворон. И при этом навязчивого, то есть постоянно страдания распространяющего. Под видом борьбы с ними. Это уже не так просто. В общем, что сказать – хороший архетип, плотный. Спасти родительскую семью от развода. Спасти малограмотных от бескультурья. Одну и ту же паству одни спасают от бездуховности, другие от сексуальных неврозов. Все нормально. Ладно, давайте закончим на сегодня. Или еще есть у кого-нибудь сказочка?

Урок 11. Выпускной экзамен

Койот. Ворон, а ты нам свою сказку не расскажешь?

Ворон. Да запросто. Хотя у меня нет ничего готового в голове… Но это было бы правильно – к концу Первого Класса дать вам возможность, так сказать, выпускного экзамена – чтобы вы лихо прошлись и полностью разобрались в первой попавшейся сказке… Знаете, что. Я не буду сейчас сочинять ничего нового, но у меня есть пара сказок, которые я сочинил в последнее время. И кажется мне, что все они про одно и то же, но я пока не очень задумывался. Давайте я вам сейчас одну прочту, ага?