Школа сломленных судеб

Его инициативой было проучить ее, показать ей ее место, оттолкнуть от себя, дать понять, что она из себя представляет. У этой девочки еще были иллюзии на тему того, как сложится ее жизнь. И в его обязанности входило развеять их окончательно. И если это получится, если его урок пойдет ей на пользу, уже ничто не поколеблет эту девочку. Он закалит ее так, как не закалило тяжелое детство и трудные годы в школе. Она должна заковать свое сердце в бронь, чтобы ничто больше не ранило его, ничто не двигало ею, кроме рационального мышления и логики. Только так она сможет выжить. Пожалуй, так сильно в этом нуждалась лишь Леся. Денис был парнем, мужчиной, и это само по себе было проще. Но вместе с тем у него был твердый, решительный характер и жесткий нрав, он сможет приспособиться ко многому благодаря отменной выдержке — этот парень знал, чего хочет и что его ждет. Костя…этот мальчишка закалил себя сам. Его ветреность, легкость, его непокорность были тем, что спасало его от чувств и сожалений — он просто не был знаком с ними, они не были ему нужны, он был не восприимчив к эмоциям в принципе. Этакий образец пофигизма. Андрей был занят лишь своими мониторами. В этом была вся его жизнь, его интересы, его адреналин. Его глаза горели лишь, когда пальцы стучали по клавиатуре, остальное его не волновало, и казалось, что не будет волновать никогда. Арина. Юная, милая, хрупкая девочка. Ее ум станет ее спасение. Она никогда не будет на передовой, она всегда останется в тени, где ее не будут касаться ужасы реальности. Она лишь сторонний наблюдатель, рациональный мыслитель, аналитик, который зарылся в книги и всю жизнь проведет за ними. А вот Леся была слабой в своих эмоциях. Порой Марк видел в ней отголоски себя — она не знает, чего хочет, она противиться судьбе изо всех сил, зная, что у нее просто нет шансов, она готова на мимолетные безумства, но при этом решается на них очень редко. Все это было присуще и ему самому. Возможно, именно поэтому его так волновала ее судьба — их похожесть давала ему понять, насколько ей тяжело и непросто. И он действительно хотел ей помочь. И понимал, что сделать это нужно резко и кардинально, как он и поступил. Лишь эта мысль спасла его от слишком острого самоедства и желания немедленно рванут за девушкой и забрать ее оттуда, где и с кем он ее оставил.

Страница 17

***

Утром, за пару часов до полудня, Марк позвонил в дом, где оставил Лесю. Виктор ответил на звонок, довольно хмыкнул на вопрос о том, как справилась девочка со своим заданием. А после Марк попросил позвать к телефону саму девушку.

— Да? — холодным, уставшим, равнодушным и ничего не выражающим голосом слабо прошептала Леся в трубку телефона через минуту.

У Марка мурашки по спине прошли от того, каким неестественным, убитым был голос ученицы, каким пустым и диким. Уже по одному этому можно судить, что его цель была достигнута.

— Твой урок еще не закончен, — произнес Марк. — Сейчас ты выйдешь в прихожую…

Марк выжимал из машины все, на что та была способна, как только выехал за черту города. Он домчался до знакомого дома буквально за сорок минут, вылетел из машины, на ходу вытаскивая оружие из-за пояса джинс и быстро входя в дом. Замер на пороге гостиной.

Леся сидела на диване, опустив голову, отчего рыжие спутанные волосы небрежно свисали вниз, закрывая ее лицо. Полуголая — в одних лишь джинсах и белье. По всему ее телу расцвели ужасные синяки — следы бурной ночи, что она провела в объятьях двух мужчин. В руке, что свободно лежала на колене, девушка сжимала пистолет. Босые ступни утопали в ворсе влажного от крови ковра.

Услышав шаги Марка, девушка медленно подняла голову, встречаясь взглядом с глазами мужчины. Безжизненные, пустые, холодные и отрешенные — именно такими были ее глаза. Взгляд куклы — стеклянный и неживой.

Марк опустил свой пистолет и поставил его на предохранитель. Глубоко вздохнул, глядя в глаза Лесе, которая вдруг усмехнулась обескровленными губами — так жутко и страшно, что не по себе стало.

— Спасибо за урок, — тихо прошептала девушка, медленно-медленно поднимаясь на ноги.

Ее шатало, она едва стояла на ногах, а рука с оружием слегка задрожала.

— Это было жестоко, — продолжила Леся, обводя взглядом тихую гостиную. — Но умно. От любви до ненависти один шаг. И ты подтолкнул меня к нему.

Она снова посмотрела на Марка. С осуждением, разочарованием и одновременно с достоинством и пониманием, что удивляло.

— Ты добился чего хотел — моих чувств к тебе больше нет, — твердо произнесла Леся, делая к нему первый шаг и глядя прямо в глаза. — Впрочем, от меня самой мало что осталось. Опять-таки благодаря тебе. Этого ты добивался? Уничтожить меня морально? Вот так сразу — одним выстрелом двух зайцев? — обведя рукой с оружием гостиную, протянула девушка с горечью в голосе.

— Я рад, что ты правильно все поняла.

— Ты ловко все устроил. Я никогда не верила в то, что способна на убийство, пока ты не приказал мне.