Школа Стукачей

шу кровь, возникает какой-то мистический очень своеобразный кон-

такт.

Тьфу, ну совсем не понравилось мне колоться в первый раз в жизни.

Жёстко. Юра, тоже мудак, переборщил с дозой, мне шарахнуло в

башку так резко, что я сел жопой на пол. Не вписался в поворот, как

говорится.

Было похоже на воздушную яму, когда летишь на самолёте. Зав-

трак медленно поднимается к горлу. Совсем далеко от моего пред-

ставления о кайфе.

Да ещё и блюёшь каждые минут пятнадцать. Правда блевать не

так противно, как от водки, даже прикольно – бллююк, рот вытер и

пошёл, освежившись. Но все равно не то. Больше неприятных ощу-

щений, чем приятных.

В тот вечер накрыло так сильно, что я даже домой не смог пойти.

Так и завалился на кушетке у Юры в костюме с галстуком. Вот то-

гда я понял, что такое опиумные сны. То бодрствуешь, то улетаешь

куда-то бестелесный. Я представлял себя Лапшой из "Однажды в

Америке", который тоже валялся часами в китайской опиумоку-

рильне.

Нужно просто лежать с закрытыми глазами. Это следующая стади-

я.Не надо уже ни баб, ни хуя. Только сигарету. Да и то, улетев в опи-

умные бездны забываешь о ней, и вот уже забытая сигарета прижи-

гает тебе губы, истлев во рту. Затянуться хоть раз ты просто забыл.

А уколол-то всего одну шестую от того, что обычно сжираю за раз!

Экономия на лицо. Надо только узнать у Юрика как делают раствор.

Чтобы не зависеть от него даже в этой мелочи. Итак уже встречаем-

ся каждые три дня.

Расходы растут и я вынужден задействовать еще один способ ста-

бильного поступления денежных масс.

В незакрытом рабочем столе, Гуля, офис менеджер, хранит бабло

на представительские расходы.

Бензин для машин, канцтовары, продукты на ланч для сотрудни-

ков. Баксов триста-четыреста, мелкими купюрами и пачки тогдаш-

них узбекских опереточных денег – сум-купонов. Их даже считать

ленились. Принимали на вес.

97

Вот эти кум-супоны я и пиздил пачками. На такси и шашлыки.

Очень удобно.

Там же в столе лежит и пресловутый "ключ от квартиры".

К нам в офис часто приезжают командированные. И если коман-

дированный не супер-пупер на равном месте, ему не заказывают но-

мера в гостинице, а складируют в двухкомнатной квартире непо-

далёку от офиса.

Когда квартира пустует, а это почти всегда, ключи валяются у Гу-

ли в столе. пустующую квартиру мы с Вероникой регулярно превра-

щаем в Эдемский сад.

Играем в с ней в дочки-матери. Она будто мама, а я будто – папа. А

это будто наша квартира. Так хорошо. Так славно. Только

понарошку.

Сейчас после огневого контакта я шлёпаю босиком в душ. Тихонь-

ко, чтобы девочка не заметила, тяну за собой свой «дипломат». Чело-

век с хуем и с дипломатом в руках. Эксгибиционизм мелкой офис-

ной сволочи. Улыбаюсь сам с собой, закрывшись в ванной и сев го-

лой жопой на желтоватую крышку унитаза.

В дипломате у меня какие-то таможенные декларации, накладные,

пара пачек кум-супонов и несессер. В несессере вместо бритвы – ма-

шинка с раствором, пара ватных тампонов и резиновый жгут.

Я привычно закидываю правую ногу на локтевой сгиб правой руки,

хули ебаться с этим жгутом, вес ноги сейчас сам пережмет сустав, и

выступят мои "рабочие" вены.

Угу. Вот. Набухла. Потрём её пальчиком, жёстко, так, так.

Перевернём иголочку-сестрёнку, нужна сестрёнка, а не "выборка" е-

сли не хотите убить вену на пару месяцев, перевернём остреньким

разрезом вверх. Так. Ффу. Пот ебучий выступил. Руки сейчас тря-

стись начнут, как у алкаша какого.

Колю резко, но не вглубь, а маленькой параболой – глиссада вниз и

сразу вверх, чтоб не пропороть вену насквозь.

Ооопс. Ффу. Теперь контроль. Тихо, чтоб не вырвать машинку из

вены, нежно эдак поршенёк назад, аа-хаа.

Кровь всегда темнее раствора и она взрывается в машинке малень-

кой хиросимой.

98

Дома! Ну а теперь гоните, хули уставились? Поплыл вниз пор-

шень, медленно проталкивая в моё тело следующие несколько часов

беззаботной жизни. Есть. Машинка – на пол, сам на спинку унитаза.

Есть. Йееесссттть…

99

7

Глава

Москва

Мы лежим на крыше конвейера. Вымытой, выжженной и про-

смолённой. Ранняя весна в ферганской долине. Снизу, на земле уже

довольно комфортно и тепло. Здесь, из-за ветра ещё довольно свежо.

Но мы терпим. Так надо.

Здание галошесборки трехэтажное, самое высокое в зоне, и обзор

отсюда великолепный. Наблюдательны пункт. Булка, я и Бибик иг-

раем в шерлок холмсов.

По-моему во многих людях живет маленький шерлок-холмс. Ин-

тересно следить за кем-то, совать нос в чужие дела - вообще кайф!

Сегодня из комфортного ТБ на продуваемую степными ветрами

ферганской долины крышу нас выгнала нужда.

Упёртый Мурод, зажравшийся шеф повар промки, отказывается

уже три дня давать нам продукты. Хочет, наверное, чтоб мы жрали

баланду. Приходится через Ганса тянуть с воли самсу втридорога.

Это не выход. Мало и дорого. Да и Ганса не всегда докличешься. Его

же не посадили пока ещё.

У шеф-повара толстая, но одновременно какая-то плоская жопа.

Приходилось видеть такие? Уже за это его можно ненавидеть. А если

мало -можно представить как он срёт, выкатив оловянные глаза мас-

локрада со стажем.

Мурод многократно заверяет, что прекратил всякое движение.