Школа ужасов

Она не говорила ни слова, только пятилась к двери, как-то неуклюже вывернув руку, прикрывая ею затылок. Кевин знал этот жест: так Пэтси показывала свою растерянность, готовясь к бегству. Он не намеревался отпускать ее.

— Я задал тебе вопрос. Будь добра ответить. Пэтси тупо уставилась на него. Ее лицо скрывалось в тени, глаза казались темными провалами на лице, непроницаемые, бесчувственные, бездумные. Стоит тут и рассуждает о постельном белье,.. только и думает что о стирке… наелась сэндвичей, попила чайку, пообщалась с детективами, а тело их сына тем временем лежит в Слоу в морге, ожидая скальпеля хирурга, который уничтожит последний след его кратковечной, хрупкой прелести.

— Отвечай!

Пэтси повернулась, хотела уйти. Кевин взметнулся с кровати, в два прыжка пересек комнату, схватил жену за руку и резко развернул ее к себе.

— Не смей поворачиваться спиной, когда я с тобой разговариваю. Не смей, ясно тебе?! Не смей!

Пэтси дернулась, вырываясь.

— Пусти меня! — У нее изо рта брызнула слюна. — Пусти, Кевин. Ты с ума сошел, ты болен…

Открытой ладонью он ударил ее по лицу. Пэтси вскрикнула, снова попыталась высвободиться.

— Нет! Не надо!

Он опять ударил ее, на этот раз кулаком, почувствовал, как резко и сильно костяшки его пальцев врезались в челюсть. От удара голова Пэтси мотнулась вбок, она пошатнулась и упала бы, если б Кевин не удерживал ее за руку.

Она вскрикнула только:

— Кев!

Но он уже прижал ее к стене, ударил головой в грудь и принялся неистово молотить кулаками по ребрам. Разорвав на жене халат, он стал наносить удары по ее бедрам, впился ногтями в обнаженную грудь. Он изрыгал самые омерзительные проклятия, какие только знал. Но так и не сумел заплакать.

16

Линли не поехал на подземную парковку, он остановил автомобиль возле вращающейся двери, сквозь которую работники Скотленд-Ярда и посетители проходили в приемную. Секретари и служащие уже выходили из здания, пересекали улицу, направляясь к станции метро Сент-Джеймс-парк. Сержант Хейверс завистливо вздохнула, следя, как они раскрывают зонты под дождем.

— Если б я выбрала себе другую работу, я бы, по крайней мере, питалась регулярно, — пожаловалась она.

— Но вы бы не испытали душевного удовлетворения и восторгов охоты за истиной.

— Именно, именно, — подхватила она. — Хотя, чтобы передать чувства, вызванные во мне встречей с Джилсом Бирном, слово «восторг» покажется слишком слабым. Как это так удачно получилось, что лишь он один посвящен в тайну самоубийства Эдварда Хоу?

— Есть и еще один человек, которому известна эта тайна.

— Кто же это?

— Мать Мэттью.

— Значит, вы поверили в эту историю? — А разве вы можете ее опровергнуть? Барбара фыркнула:

— Эта — как ее — Рена, кажется? Сидела, прижавшись к нему, поглаживала его, успокаивала, если мы уж слишком на него давили. Да уж, наш Джилс — любитель экзотических дам. Чем он их так привлекает? Господи, я этого понять не могу. Почем знать, может быть, у Эдварда Хоу имелась сестра, кузина, еще кто-нибудь, и эта малышка чересчур сдружилась с нашим приятелем Джилсом, а когда он обработал ее и Мэттью был уже в проекте, он ее бросил. Эдди узнал, что его наставник, его божество — колосс на глиняных ногах, и спрыгнул с крыши часовни.

— Красивая теория, сержант. Прекрасное сочетание греческой трагедии и средневекового моралите. Боюсь только, она совершенно неправдоподобна. Неужели, по-вашему, юноша покончил с собой только оттого, что узнал о дурном поступке Джилса Бирна, о его неверности, каком-то нравственном изъяне, неисполнении долга — не важно, Что там еще.

— А чем плоха моя теория? Я буду крепко держаться за нее, и вам советую. Попомните мое слово, Джилс что-то от нас утаивает. Готова поставить последний пенни — малышка Рена посвящена в это. Он лжет в глаза и не краснеет, но Рена ни разу за всю нашу встречу не подняла голову. Вы заметили — она избегала наших взглядов?

Линли кивнул:

— Да, это как-то странно.

— Давайте перепроверим его историю насчет родов в Эксетере. Сколько там может быть больниц? Рождение ребенка должно быть зарегистрировано. Нельзя верить Бирну на слово.

— Верно, — согласился Линли, распахивая дверь машины. — Пошлите туда констебля Нката. А мы тем временем выясним, какая информация поступила из Слоу.

Они быстро перебежали улицу под дождем и укрылись в приемной Нового Скотленд-Ярда. Две секретарши болтали с одетым в форму констеблем, охранявшим перегородку, — за этим барьером начиналась недоступная для посторонних зона полицейского штаба. Руки констебля покоились на металлической табличке с требованием предъявить удостоверение или временный пропуск. Линли и Хейверс достали свои удостоверения, и тут секретарша спохватилась: