Школа ужасов

— Привет, папа, — окликнул его Брайан. — Как приятно, что ты нынче оказался здесь.

— Что все это значит? — спросил Джилс Бирн у Линли.

Сержант Хейверс захлопнула дверь. Она подтолкнула Брайана к столу, не убирая руки с его локтя. Мальчик сел, но не рядом с отцом, а напротив. Локвуд, все еще сидевший во главе стола, вновь принялся теребить узел галстука. Взгляд его метался от старшего Бирна к младшему. Все молчали. Кто-то прошел по тропинке вдоль стены школы, но ни один из присутствующих не глянул в окно.

— Сержант! — односложно распорядился Линли.

Хейверс зачитала юноше его права, как она это сделала раньше, обращаясь к Кливу Причарду. Она выговаривала слова автоматически, по многолетней привычке, одновременно листая свой блокнот. Когда она договорила предписанный юридической коллегией текст, отец вмешался. Едва шевеля губами, он произнес:

— Я вызову адвоката. Немедленно.

— Мы не вас собираемся допрашивать, — возразил Линли. — Решение должен принять Брайан, а не вы.

— Ему нужен адвокат! — повторил Бирн. — Сейчас же.

— Брайан?

Юноша равнодушно пожал плечами.

— Пододвиньте мне телефон, — потребовал Бирн. — Телефон, Локвуд!

Директор сдвинулся с места, но Линли остановил его:

— Вы хотите вызвать адвоката, Брайан? Вам решать, Брайан. Только вам — не вашему отцу, не мне, не кому-то еще. Вам нужен адвокат?

Мальчик поглядел на отца и отвел взгляд.

— Нет, — ответил он.

— Господи Боже! — взорвался его отец и принялся яростно колотить кулаком по столу.

— Нет! — твердо повторил Брайан.

— Ты делаешь это назло.

— Нет! — снова сказал Брайан. Бирн рванулся к Линли:

— Вы его спровоцировали. Вы знали, что он откажется. Если вы считаете, что хоть один суд в мире одобрит подобную процедуру… Да вы с ума сошли!

— Вызвать адвоката, Брайан? — ровным голосом переспросил Линли.

— Я уже сказал: нет.

— Речь идет об убийстве, ты, чертов идиот! Мог бы хоть раз головой подумать за всю свою никчемную жизнь! — уже во весь голос орал Бирн.

Голова Брайана дернулась. Линли видел, как тик, порой перекашивавший губы парня, искривил его рот в зловещей усмешке. Брайан прижал к лицу руку, чтобы удержать не повинующиеся ему мышцы.

— Ты меня слышишь? Ты слушаешь меня, Брайан? — настаивал отец. — Ты что, думаешь, я буду сидеть здесь и смотреть, как ты…

— Уходи! — сказал ему Брайан. Перегнувшись через стол, Джилс схватил его за руку, потянул на себя.

— Думаешь, ты очень хитер? Загнал меня в угол, я перед тобой на колени встану? Ты этого хочешь? Ради этого весь спектакль затеял? Лучше подумай хорошенько, мой мальчик. Если будешь стоять на своем, я уйду отсюда, и разбирайся со своими проблемами сам, как знаешь. Ясно? Ты все понял? Разбирайся сам.

— Уходи! — повторил Брайан.

— Я тебя предупреждаю, Брайан. Это тебе не игра. Слушай меня. Слушай, черт тебя побери! На это-то ты способен? Ты еще выслушать что-то можешь, а?

Брайан вырвался, стряхнув с себя отцовскую руку. Это усилие отбросило его назад, к спинке стула.

— Убирайся! — закричал он. — Возвращайся в Лондон, трахайся со своей крошкой Реной или с кем там еще. Убирайся, оставь меня в покое! Это-то ты можешь! Это у тебя всегда получалось лучше некуда.

— Господи, ты — копия своей матери! — воскликнул Бирн. — Просто копия. Тебя вообще ничего не интересует, разве что как другие люди перепихиваются, да и то самую малость. Жалкие твари, вы оба.

— Уходи! — завопил Брайан.

— Нет, я не уйду. Не доставлю тебе такого удовольствия, — прошипел Бирн-старший. Он достал сигареты, закурил, но спичка предательски дрожала в его пальцах. — Можете допрашивать его, инспектор. Я умываю руки.

— Ты мне не нужен! — отпарировал Брайан. — У меня есть друзья. Полно друзей.

«Нет, уже нет», — подумал Линли. Вслух он произнес:

— Чаз Квилтер умер. Он повесился сегодня вечером.

Брайан резко обернулся к нему:

— Неправда!

— Это правда, — подтвердил Сен-Джеймс. Он так и не отходил от окна. — Мы только что вернулись из Стоук-Поджеса, Брайан. Чаз повидался с Сесилией, а затем повесился на том тисе на кладбище. Ты ведь знаешь это дерево?

— Нет!

— Видимо, таким образом он пытался замкнуть порочный круг, — задумчиво проговорил Линли. — Он выбрал тис, ведь он не знал, где вы бросили тело Мэттью. Если б он знал, под каким деревом Мэттью остался лежать в ту субботнюю ночь, он бы, конечно, повесился на том дереве. Он видел в этом своего рода справедливое воздаяние. Чаз хотел расквитаться.

— Но я не… — Дрожь в голосе выдала его.

— Ты это сделал, Брайан. По дружбе. Ради любви. Чтобы обеспечить себе привязанность единственного человека, которым ты восхищался. Ты убил Мэттью Уотли ради Чаза, разве не так?

Мальчик заплакал. Его отец пробормотал:

— Господи! — и умолк.

Линли заговорил мягко, словно рассказывая ребенку сказку на ночь, а не излагая историю страшного преступления: