Школа ужасов

— Правила всем известны, мистер Локвуд. Чаз вовлек девочку в беду. Он позаимствовал школьную машину, чтобы навестить ее во время родов. Он скрыл от начальства, что Клив Причард преследует Гарри Моранта. Чаз считал, что его ждет исключение из Бредгар Чэмберс, которое погубит все его будущее. Напрасно он рассказал об этом Брайану — Брайан тут же воспользовался ситуацией, чтобы покрепче привязать к себе Чаза. Брайан не понимал, что Чаз взвалит на себя и вину и ответственность за содеянное, а следовательно, бремя его тревоги и страх разоблачения возрастут стократно. К тому нее с гибелью Мэттью еще не вся опасность была устранена. Чаз обнаружил, что мальчик написал письмо Джин Боннэми и упомянул о встрече с ним, Чазом, вечером во вторник. Чаз сидел рядом с нами, когда сержант Хейверс нашла набросок этого письма. Несомненно, Чаз и об этом рассказал Брайану. Брайан понял: он не может облегчить груз вины, легший на плечи Чаза, избавить его от чувства ответственности, но, уж по крайней мере, от разоблачения он его убережет. Он решил устранить последнюю угрозу. Он хотел преподнести ему также и смерть Джин Боннэми как еще один дар любви.

Брайан поднял голову и тусклыми глазами посмотрел на инспектора:

— Вы хотите, чтобы я подтвердил все это? Вам это нужно?

— Бога ради, Брайан! — взмолился отец. Линли покачал головой:

— Не обязательно. Мы собрали достаточно улик в лаборатории, в микроавтобусе, на чердаке в «Калхас-хаусе». Джин Боннэми весьма подробно описала тебя; мы, несомненно, обнаружим следы ее крови, волосы и фрагменты кожи на твоей одежде. Всем известно, как хорошо ты разбираешься в химии. Да и Клив Причард скоро заговорит. Клив не Чаз, он не станет убивать себя, лишь бы выпутать тебя из этой истории с Мэттью — тем более когда он узнает правду о его смерти. Так что можешь ничего не подтверждать, Брайан. Я не за этим привел тебя сюда.

— А зачем?

Линли вытащил из кармана два галстука с цветами Бредгар Чэмберс, разложил их на столе, развязал соединявший их узел.

— Один галстук — желтый с голубыми полосками, — сказал он Брайану. — Другой — голубой с желтыми. Можешь ли ты отличить их друг от друга, Брайан?

Мальчик чуть приподнял руку и тут же уронил ее. Он не мог принять верное решение, как два дня назад не мог правильно выбрать свитер для футбольного матча.

— Я… я не знаю. Не могу сказать. Я не все цвета различаю.

— Нет! — Джилс Бирн вскочил на ноги. — Прекратите, черт бы вас побрал!

Линли тоже поднялся, посмотрел на юношу сверху вниз, рассеянно наматывая галстуки на руку. Хотел бы он ощутить в себе сочетание ярости и ликования, то мрачное удовлетворение, которое порой приходит к полицейскому, отомстившему за жертву, схватившему преступника и знающему, что вскоре тот предстанет перед судом, — хотел бы, но не мог, ибо то, что произошло в последние несколько дней, не смоет никакое правосудие, никакая месть.

— Ты знал… когда ты убивал его, ты знал, что Мэттью Уотли — твой брат? — хрипло выговорил он.

Из кабинета директора сержант Хейверс позвонила в полицию Хоршэма и Слоу.

Звонила она больше из любезности: официально информация будет передана в эти отделения, когда с задержанных будет снят допрос и подготовлен рапорт.

Сент-Джеймс и Локвуд остались в зале заседаний вместе с Брайаном, а Линли отправился на поиски его отца — Джилс Бирн выбежал из комнаты, как только прозвучал последний вопрос, не дожидаясь ответа сына, не в силах более глядеть в его лицо, отражавшее чудовищную гамму переживаний: смятение, забрезжившее понимание, ужас.

Брайан почти сразу же осознал истину, словно вопрос Линли отворил в глубине его души дверцу, за которой таились надежно спрятанные мучительные воспоминания. Он заговорил в растерянности:

— Так это Эдди. Эдди. И моя мать. В ту ночь в кабинете… Они были там… — Потом он вскрикнул: — Я не знал! — И уронил голову на стол, пряча лицо в сгибе неловко подвернутой руки.

И полилась исповедь, отрывистая, прерываемая слезами. Линли почти все угадал. Главным героем истории был Чаз Квилтер. Брайан предложил отвезти его в Стоук-Поджес вечером с субботы на воскресенье, и Чаз был так подавлен и угнетен, что даже не заметил прикрытое одеялом тело в дальнем конце микроавтобуса. Чазу нужно было повидать Сесилию, он думал только об этом и потому охотно согласился, когда Брайан пообещал подождать его в машине у дома Стридеров; Чаз понятия не имел, что Брайан тем временем выбросил тело Мэттью на кладбище у церкви Сент-Джилс.

Слушая рассказ Брайана, Линли подумал, что это убийство, задуманное якобы во имя дружбы, на самом деле представляло собой изощренный шантаж — только расплачиваться Чазу пришлось бы пожизненной любовью и верностью.