Школа в Кармартене

– Которое из них? – усмехнулся Брендан. – Ладно, я начну, а там что Бог даст. Итак, слышали ли вы когда-нибудь, – сказал он таинственно, – о коварных торговцах ветрами из Висландии? Купцам с проходящих мимо кораблей, которых прибивает к берегам неблагоприятным ветром, они без зазрения совести предлагают продать попутный ветер. Самое удивительное, что находятся ведь люди, которые верят этим мошенникам! А торговцы ветрами связывают вместе обрывки шерстяных нитей, сматывают их в большой клубок и за большие деньги дают вытянуть покупателю – кому две, кому и три-четыре нити – смотря по силе ветра, который нужен. Те же, кто верит в эту небывальщину, тут же и бывают наказаны за свою доверчивость: иные из них по неопытности вытягивают слишком мало нитей, а другие – слишком много, так что их корабли или погибают во время штиля, не имея возможности пристать к берегу, или налетевший ветер переворачивает и топит их безжалостно, и морская пучина в мгновение ока поглощает как тех, так и других.

– Э, э, стойте! – сказал Ллевелис, заерзав. – По-вашему выходит, что купленные нити и вправду вызывают ветер, а значит, висландские торговцы ветрами – вовсе не плуты?

Брендан расхохотался.

– Да, вы умеете слушать, – сказал он с одобрением. – Слушать внимательно – драгоценное умение. Помню, у нас в обители много лет жил один клирик, очень усердный и благочестивый, заслуживший всеобщую любовь и уважение. Аббат любил слушать его рассказы о древних временах, и вот однажды разговор зашел о Рождестве Христовом, и этот клирик поведал множество неизвестных другим подробностей, а среди прочего добавил: «И когда Христос явился во плоти, бесы повсюду бежали от Его лика: одни укрылись в море, другие – в дуплах деревьев и каменных расщелинах, а я прыгнул в какой-то источник». Тут он замолчал, сильно покраснел и вышел. Те, кто слушал его невнимательно, впоследствии немало изумлялись, куда же он девался.

И святой Брендан, посмеиваясь, посмотрел на всех, очень довольный.

– Ну-ну, – проворчал Мерлин, – кончайте их испытывать, в самом деле. У детишек каникулы. Умеют они слушать, умеют. Не зря мы тут к ним приставлены. Расскажите же им что-нибудь увлекательное. Вот про хвост Ясконтия, например.

– А, ну что про хвост? – сказал Брендан. – Находясь в плавании, мы с братьями как-то высадились на остров, собрали хворост, развели костер небольшой. Когда мы сварили похлебку, мы увидели, что к нашему острову приблизилась огромная морда и внимательно смотрит. Оказалось, что наш островок был хвостом огромной рыбы. Имя ее Ясконтий, и она всю жизнь пыталась достать носом собственный хвост. И вот в тот самый день ей это удалось. То есть Ясконтий впервые в жизни увидел свой хвост, понимаете? А на хвосте как раз сидим мы всемером – варим уху, вещички разложили. Представляете, какая неловкость? Ведь он мог подумать, что мы… ну, это… постоянно там сидим! Ужасный конфуз.

Мерлин посмотрел на раскрытые рты учеников и вышел на цыпочках.

Для празднования Рождества в школе принято было отпирать зал, примыкавший к залу педсовета, который в другие дни года обычно не отпирался. Там была какая-то необыкновенная акустика или что-то, Мерлин не вдавался. А поскольку он был убежден, что если редко заглядывать в помещение, то однажды там можно увидеть черт знает что, он пошел на всякий случай заранее осмотреть место, где предполагалось провести рождественскую ночь. Зал, к удивлению Мерлина, уже был полон хлопочущими и щебечущими хлебопечками от пола до потолка. Его именная тряпка, которой он пугал нерадивых учеников, проехалась ему по ноге и клацнула на него зубами. «Главное – никаких особенных затей, – распорядился Мерлин, ретируясь. – Пирожки с брусникой, восковые свечи… Рождество – это то редкое время, когда чудеса совершаются сами собой. А вот пыль с этого канделябра сотрите». И он, замотавшись поплотнее в плед, ушел договариваться со сварливой елью, росшей в Северной четверти и каждое Рождество начинавшей бубнить, что в ее возрасте наряжаться уже неприлично.

…Когда Мерлин через три часа снова заглянул на встречу со святым, Брендан уже разошелся как следует и со всеми ухватками старого морского волка рассказывал:

– …И вот к западу от острова Говорящих Птиц в океане, на мелководье, мы услышали колокола. Мы удивились, бросили якорь. Кругом ничего не видно. Погода чудная, солнечная, волны голубые, белая пена вокруг корабля, тишина. И вот в этой тишине мы слышим колокола, потом какие-то крики, голоса, и некоторые голоса вроде знакомые. Все как один слышали это. Только через час мы выбрали якорь и, удивляясь, поплыли дальше по курсу. Так вот: когда через полгода мы вернулись в Трали, откуда отплыли год назад, оказалось, что в тот самый день посреди городской площади прямо с неба, из облака, опустился якорь и лег перед дверями собора. Вокруг, конечно, собрался народ, все шумели, обсуждали, к чему это знамение. И колокола в тот день звонили, потому что был праздник святой Бригитты. Через час якорь пошевелился и вознесся в облака. Ну, и может ли кто из вас объяснить такое загадочное явление?