Школа в Пекине (СИ)

По пустынной улице, никуда особо не глядя, шел юноша в арабской одежде, то есть закутанный с ног до головы, видны одни глаза. Когда он проходил мимо очередного дома, высоко вверху приоткрылось окошко, так что между глухими ставнями образовалась щелка шириной с мизинец. Юноша искоса бросил взгляд на это окошко и тут же, не останавливаясь, прошел мимо.

Посмотрев на все это, вторая группа начала обсуждение. По двору дефилировал Кун-цзы, косясь на интересную игру, и время от времени высказывал свои предположения, обычно не лезущие ни в какие ворота.

- Может, это тайная политическая организация? Заговорщики?

- Да таких заговорщиков голыми руками можно брать!

- Бандформирование, - уверенно сказал Кун-цзы. - Хотя не исключено, что бордель.

- Я изнемогаю, слушая вас, - сказал Юньлун. - Это же флирт! Способ флирта!

- Ну и флирт, – с достоинством повторил Кун-цзы. - Зачем так орать?

Услышав слово «флирт», первая группа играющих перестала покатываться со смеху и подталкивать друг друга локтями в бок и со вздохами передала Юньлуну пальму первенства. Роль пальмы первенства традиционно играл тот самый шарф Кун-цзы, который он дал Юньлуну с собой на Куньлунь и так и не получил обратно. Среди студентов ходил даже слушок, что Кун-цзы потому так крутится вокруг, что хочет как-нибудь получить назад свой шарф.

Юньлун предложил своей команде в качестве понятия переизбрание кабинета министров .

- Назначение кабинета министров в Древнем Китае выглядело как запуск воздушных змеев, - горячо зашептал он. - Устраивался такой праздник, император садился на лужайке, и все сановники по очереди запускали воздушных змеев собственного изготовления. В змее ценилось изящество, фантазия и красота. Император назначал министров на должности сообразно проявленному вкусу.

Все согласно покивали.

- Еще две эпохи, - продолжил Юньлун. - Ну, одну понятно: Европа, XVI век, - интриги, нежелательных соперников убирают с помощью яда. Из десяти человек на званом обеде девять выпили за процветание и неожиданно сыграли в ящик. И еще устроим безобразную драку. Выборы кабинета министров в Италии, ХХ век. Выглядит как простая драка с мордобоем.

Дождавшись всеобщего одобрения, Юньлун уверенно заключил:

- Победа наша.

Все побежали тащить реквизит. Через двадцать минут первая команда действительно вынуждена была сдаться. Хотя Кун-цзы и твердил про последнюю сцену, что это борьба в парламенте, ему никто не поверил.

- Вы бы лучше задумали избрание короля, - посоветовал Учитель, разобиженный тем, что здесь не считаются с его огромным политическим опытом. - Куда интереснее, чем какие-то министры.

В этот момент взгляд Юньлуна зацепился за Аянгу - сосредоточенный на какой-то залитой химикатами тетради, он пробирался в сторону Северной башни со связкой книг под мышкой.

- Ну сколько времени можно проводить за изучением болезней овец? - попытался отвлечь его Юньлун.

- Мне очень интересно все, что мы делаем, - твердо сказал Аянга. – И Бянь Цао только-только начал доверять мне серьезные процедуры…

- Ага!.. Такими темпами он скоро отправит тебя в Анды вакцинировать диких лам!

***

Юньлун, сидя на столе, как Будда, выжидательно говорил:

- А может быть, весь мир вокруг тебя - просто иллюзия?

- Вполне возможно, - немного подумав, покладисто соглашался Аянга.

- А может быть, ты сам - лишь чья-то игра воображения?

- Почему нет? - пожимал плечами Аянга.

- А как ты думаешь, вот эта пуговица не оторвется у меня сегодня?

- Да нет, вроде крепко пришита, – деловито подергав пуговицу, говорил Аянга.

И Юньлун в очередной раз взвивался, как язык пламени.

- Вот, – говорил он, спрыгивая на пол. - Вот то, о чем я говорю. Ты можешь усомниться в том, что ты реально существуешь, можешь предположить, что весь мир - сон, потому что это все легко! А усомниться в надежности пуговицы гораздо труднее! Потому что вот она, эта пуговица, и вроде бы пришита она крепко!.. - тут он с искаженным от усилия лицом вырывал эту пуговицу с мясом и швырял на пол. - Начнем с начала, - и вытирал пот со лба.

Аянге фантастически трудно давалось введение в сомнение. Обычные текущие задания Кун-цзы, которые Юньлун щелкал, как фисташки, повергали Аянгу в недоумение.

Кун-цзы давал в начале урока заурядный текст для разминки, одну из историй, которых в учебнике был нескончаемый запас. К ней давалось задание, например:

Усомнитесь вместе с Сэймэем в том же, в чем усомнился он.

“Учитель Сэймэй слыл среди соседей человеком беспорочным. Рядом с ним жила красивая девушка, родители которой владели продуктовой лавкой. Внезапно родители обнаружили, что у нее должен появиться ребенок. Они были в ярости. Девушка отказалась назвать отца ребенка, но после долгих настояний назвала Сэймэя. В большом гневе родители пришли к учителю. ”Так ли это?” - только и сказал он.