Школа выживания

– Между прочим, Абрис, господин преподаватель, твоя историческая родина.

– Поэтому я знаю, что туда не стоит соваться без разрешения, – парировал он.

Презрительно фыркнув, я ретировалась в купальню, чтобы помыть руки, а когда вернулась, то стол оказался накрыт к ужину, а комната пустовала. В мансарде было тепло, свет горел желтоватый, и он добавлял особенного уюта. В тарелках уже дымилась каша, на очаге гудел закипающий ковш с водой для чая. Оливер как будто исчез.

Пытаясь его отыскать, я тихонечко подошла к приоткрытой двери в спальню, хотела позвать соседа по имени, но слова замерли на устах. Он стоял спиной ко мне и был раздет до пояса. От каждого движения под кожей перекатывались мускулы. На правой лопатке темнела вытатуированная незнакомая руна. Линии переплетались в сложном рисунке, настолько необычном и искусном, что хотелось рассмотреть каждую мелкую деталь. Возможно, даже прикоснуться. Надо было бы уйти, но ноги точно вросли в пол.

Неожиданно мужчина оглянулся через плечо и в тишине спокойно произнес:

– Это обычная татуировка, никакой магии.

– Извини, – отшатываясь, пролепетала я. Он услышал мое возбужденное сопение, ведь не мог же различить неприличный грохот сердца?

– Сними воду с огня, а то выкипит, – тем же ровным голосом велел он.

– Угу…

Быстро сняв ковш с очага, я отложила прихватку и скоренько направилась на выход.

– Ты куда? – донеслось мне в спину.

– А?

Уже облаченный в джемпер Оливер с удивлением наблюдал за моим отступлением.

– Кое-что хотела в сумке взять, – моментально соврала я, ткнув пальцем на брошенную прямо на пол торбу.

– Садись есть, а то окончательно остынет. – Он кивнул на стол, сделав вид, что никакого конфуза не случилось. Может, посчитал, что каждая уважающая себя девственница раз в жизни имеет право не только ворваться к голому красивому мужику в купальню, но и подглядеть за ним в замочную скважину?

Усевшись, некоторое время я таращилась на полоски молотого перца на поверхности каши, а потом решительно перемешала варево, приобретшее сероватый оттенок. Едва я сунула в рот ложку, даже толком не почувствовав вкуса, как на скатерть лег знакомый сборник темных рун. Еда пошла не в то горло.

– Очень остро, – выпив залпом почти стакан воды, промычала я.

– При похмелье отлично помогает острая горячая еда, – спокойно размешивая кашу в тарелке, отозвался Оливер, а потом, как будто между делом, спросил: – Почему ты ее не выжгла?

Враз стало ясно, что он говорил про метку Кайдена на стене дома, а не про перцовое варево.

– Просто.

– Просто обладатель Истинного света оставляет метку паладина у себя в жилище? Ты понимаешь, что приглашаешь его в Тевет? К себе в дом…

– Да!

– Ты наивная или просто дура?

– Я наивная дура! Еще вопросы есть? – огрызнулась я и со звоном отшвырнула ложку. – Что за мерзостная привычка говорить на серьезные темы во время еды? Весь аппетит отбил.

– Ты ведешь себя как ребенок.

– Извините, господин преподаватель, что не оправдываю ваших завышенных ожиданий! – фыркнула я, сложив руки на груди. – Раз тебя беспокоит метка, то уничтожил бы сам. Чего ты ее оставил?

– Потому что не по силам. Во мне нет магического света.

– Какая глупая отго… Чего?!

Оливер одарил меня ироничным взглядом и, усмехнувшись, сунул в рот ложку с кашей. На секунду его перекосило. Запив несъедобное кушанье водой, он наконец пояснил:

– Я говорил, что сила темной магии всегда стремится к нулю, а в смешанных браках она исчезает полностью уже к четвертому поколению. Скорее всего, мои внуки будут светлыми неофитами.

– Тогда как ты пробуждаешь руны?.. Ах, конечно! В твоем стило стоит кристалл? – через мгновение ответила я на собственный вопрос.

Оливер согласно кивнул.

И как только раньше не догадалась? Кристаллы-ловушки, вбирающие магический свет из пространства, появились уже давно, но из-за дороговизны использовались только для штучных артефактов. Адепты университета не могли себе позволить роскошь заплатить бешеные деньги за крошечный камень.

– Красивая магия, – заметила я. – Дашь посмотреть?

– Нет.

– Жалко?

– Не хочу, чтобы ты его из любопытства разобрала на части.

– Семейная реликвия?

– Нет, дорого заплатил артефактору.

– Никогда бы не подумала, что ты такой мелочный. – Я поднялась из-за стола. – Приготовлю омлет, а то каша по рецепту деда Вудса что-то совсем несъедобная. Кулинар из тебя, господин преподаватель, сказать честно, посредственный.

– Ты мне польстила. – Он с благодарностью отодвинул от себя тарелку и поднялся. – Помочь?

Подстегиваемые голодом, мы работали слаженно и быстро. Пока я нарезала зелень, Оливер взбивал яйца в глиняной плошке. Плюхнув на очаг тяжелую сковороду, я привычно щелкнула пальцами, чтобы зажечь огонь, и перед глазами блеснула вспышка.

Вместо крошечных голубоватых язычков, пробегавших по диаметру конфорки, к потолку вырвался ослепительный столб пламени, подкинувший чугунную посудину. Казалось, что время замедлило ход. Широко раскрытыми глазами я смотрела на сплетенные струи огня, настолько жаркие, что воздух плавился и дрожал.