Школа выживания

– Но они умеют создавать удивительную магию.

– Когда мне было десять, я оживила всех своих кукол. Они танцевали в детской польку, и тетушка Матильда упала в обморок от страха. Тогда никто не подумал, что моя магия удивительная. У меня отобрали стило, а кукол закрыли в чулане. Они там еще седмицу скреблись, пока в рунах не погас магический свет.

– Что было дальше?

– Дальше? – Я попыталась вспомнить, какими проделками доводила родственников. – Дальше я научила кухонную табуретку шагать.

– Тебе наказали? – Кайден не сдержал смеха.

– Не помню, но табуретка маршировала пару седмиц. Тетка пригрозила, что прибьет к полу все мои игрушки, если я хотя бы еще раз трону мебель. Потом родители признали, что вряд ли из меня выйдет благородная девица, купили первое рабочее стило и вместо кукол начали дарить учебники по артефакторике. Больше всех расстроилась мама, она до конца надеялась, что я начнусь играть на клавесине.

– Хорошие были времена, – улыбнулся Кайден и, как будто привычно, точно делал это уже много раз, поцеловал мою ладонь.

– Сейчас тоже неплохие, – пробормотала я. Сердце заколотилось как сумасшедшее, сто ударов в минуту, не меньше, ведь касание его мягких губ показалось самой интимной лаской из всех, что мне доводилось испытывать в своей жизни. Да и опыта у меня было маловато. Вернее, совсем не было.

На счастье или к досаде, мне не удалось разобраться в растрепанных чувствах, в печи неприятно зашипело, и по комнате распространился запах горелого.

– Наш ужин! – всполошилась я, отскакивая от Кая с проворством бешеной домохозяйки, и бросилась спасать еду.

Впрочем, кое-что спасать принципиально не стоило. Например, диетическую кашу по рецепту тетушки Матильды. Блюдо оказалось совершенно несъедобным, даже хуже, чем у деда Вудса. Семейный деликатес темных ведунов по крайней мере имел вкус, пускай и вкус перцовой смеси. Несмотря на голод, обычного спутника перемещений через границу, я сдалась после третьей ложки и только наблюдала, как Кай стоически ковырялся в тарелке. Вдруг он аккуратно вытащил изо рта невесть каким образом попавший в крупу камушек.

– Зато у тебя талант к созданию артефактов, – пробормотал он, точно уговаривая меня не расстраиваться из-за кулинарного провала.

Столько раз хотела накормить его своей стряпней, но меня все время что-нибудь останавливало. И вот выдался, называется, удачный случай порадовать любимого деликатесом. Лучше бы не рисковала! Видимо, до сегодняшнего дня небеса пытались деликатно намекнуть, что не стоило испытывать судьбу и Кайдена на крепость желудка.

– На самом деле я хорошо готовлю. Просто крупа в мешке была моей ровесницей.

– Верю.

– Ну правда! В Тевете есть пословица: «Первый блин всегда комом».

– А будут и другие блины? – Кай так искренне изобразил испуг, что было впору зааплодировать.

– Ты сейчас по-настоящему задел мою гордость! – фыркнула я и из чистой вредности сунула в рот очередную ложку варева, но тут же схватила кружку с водой – подгорелая клейкая масса просто отказывалась проглатываться всухую.

– Не переживай, тыковка, – подбодрил меня мужчина. – Я правда совсем небедный человек и вполне могу позволить нанять для нас стряпуху. Не придется тратиться на знахарей.

Он говорил так, как будто мы могли позволить себе жить вместе, в одном доме, нанимать прислугу, возвращаться по вечерам со службы, прогуливаться по выходным по кленовым аллеям. Словно у нас действительно было будущее. Почему ж мне не хватало розового стеклышка, при взгляде через которое мир казался веселее и жизнерадостнее? Однако поправлять Кая казалось кощунством, оставалось ответить шуткой:

– Если ты еще раз назовешь меня тыковкой, то трат на здравника тебе не избежать.

Наши глаза встретились, и в комнате стало очень тихо. Реальность все-таки ворвалась в уютный уголок.

– Откуда ты узнала про Сердце Абриса? – откинувшись на спинку стула, спросил Кайден.

Он резко сменил тему, и я не сразу сообразила, как ответить, а потому выпалила первое, что вертелось на языке:

– У тебя на спине погасшая руна или все-таки тату?

– Руна. Символ власти. Нанесли в шестнадцать лет, когда меня объявили отцовским преемником.

Что ж, мы явно делали успехи и уже научились не только спрашивать, но и отвечать. Похоже, даже правду.

– Люди, которые обыскивали дом Роя, упоминали в разговоре Сердце Абриса, – в свою очередь призналась я. – Они сказали, что Сердце едва теплится и ты ищешь двуликого. Почему в Тевете не знают об этой руне, если она такая важная?

– Поэтому и не знают. – Кайден снисходительно улыбнулся. – Абрис скрытен, когда дело касается колдовства. Сердце – это идеальное сочетание семи основных ключей. Считается, что именно этот знак является источником силы. Старые гримуары утверждают, что если руна погаснет, то ключи начнут отмирать, и в конце концов наш мир лишится магии.

– Совсем?