Школа жестоких юношей (СИ)

Странно, но совсем нет крови. На белом лице не единой царапины. Смерть, как нравится мне. Провожаю взглядом бывшего любовника, бывшего помощника, когда Доминик волочет тело мимо меня.

- У тебя более чем достойная смена, - шепчу ему в след, едва шевеля губами.

- Ну, что ты, маленький, - Доминик приподнимает лицо, целует и сжимает в объятиях. – Мы никогда никому ничего не скажем. В мире пропадает безумное множество людей. Исчезновение еще одного не бросится в глаза.

- Спасибо, - шепчу я и впиваюсь в рот поцелуем. – Спасибо, спасибо, спасибо, - мои руки гладят тело, легко дергают за волосы.

Продолжаю шептать что-то и благодарить, подталкиваю дальше. Здесь много комнат, а за следующим поворотом есть та, где я провожу много времени. Нам стоит оказаться там, как можно скорее. Пока не проснулась совесть, пока не проснулись сомнения. Доминик не должен сожалеть о том, на что решился ради меня.

- Смотри! – распахиваю дверь и киваю внутрь.

- Ни черта не вижу! – Доминик смеется, нервное перенапряжение.

Прохожу внутрь, нашариваю рукой длинные каминные спички на столе. Чирканье и вспыхивает яркий горячий огонек, он разливается мягким кругом, сияющий в центре и рассеянный по краям. Два шага, легкие касания и за огоньком вспыхивают другие. Один за другим. Комната наполняется запахом расплавленного воска и недовольным потрескиванием.

- Охренеть! – тянет Доминик, осматривая убранство.

Я много сил вложил, чтобы устроить свой уголок, в котором можно спрятаться от всего мира. Страшно ли мне было плутать в толстых стенах? Нет. Здесь никого нет. Моя территория. В будущем, возможно, я буду побаиваться сюда спускаться, потому что совсем рядом будет труп. Сейчас страх еще не проснулся, потому что смерть Хикса не прояснилась в сознании, утонувшем в волне адреналина. Но пройдет время, я осознаю, то же самое произойдет и с Домиником. Путь в эту комнатку нам будет закрыт. Но есть еще кое-что, что должно отложиться в нашей с ним памяти о сегодняшней ночи. Не может быть все черно, чернильную муть стоит разбавлять положительными эмоциями.

- Нравится? – окидываю комнату взглядом и смотрю на Доминика, чтобы прочесть восхищение в его глазах.

Комнатка, и впрямь, завораживает. Здесь нет ничего кроме уютного уголка из подушек и одеял, неаккуратного стола и полок на шершавых стенах, по которым расставлено множество свечей. Но я столько трепета и нежных чувств отдал этому мирку, что он пропитался чем-то неуловимым

- Потрясно.

Его ликование прокатывается по воздуху и цепляет меня, улыбаюсь и подхожу к парню, чтобы прильнуть всем телом и дотянуться до губ, дарящих ласку. Доминик не подводит, целует нежно и бережно, пытаясь забрать все мои тревоги и страхи. Каждым движением губ он говорит, что здесь, рядом со мной, что не оставит, не позволит произошедшему загубить душу. Пусть он не знает, что ее уже давно нет. Пусть верит и будет рядом, продолжая оберегать от всего мира. Руки парня уже скользят по спине под одеждой, проводят по бокам, широкая ладонь легла на поясницу и надавила, сокращая и без того мизерное расстояние между нами. Тихий стон срывается с губ, свидетельствуя о нетерпении. Пережитый ужас находит выход, изменяет свою форму, трансформируясь в страсть. Огненные и яркие эмоции, переливающиеся через край.

Охаю, когда мир крутится вокруг меня, а потом обрушивается весом тела человека, что так непривычен мне. Не думал, что в мире существуют такие, как он. Чистые, искренние и неиспорченные реальностью грязного мира. Доминик вылизывает шею, освобождая от лишней одежды, его руки жадно гладят, ласкают и мнут кожу, вызывая легкую боль и сладкое наслаждение. Крепко зажмуриваю глаза, чтобы обострить ощущения тела, всматриваюсь в дикий танец разноцветных точек, пока язык нового любовника скользит по разгоряченной коже, пробуя ее на вкус. Доминик прихватывает зубами сосок и легонько тянет. Стону от бурного возбуждения, сотрясающего все тело. Звенит пряжка ремня, его язык уже вылизывает живот на границе, где в паху начинают расти жесткие волоски. Мне безумно хорошо, но не хватает его голой кожи. Не хочу больше чувствовать под руками ткань одежды, хочу ощущать бархат его тела, хочу вздрагивать от движения тугих комков мышц под гладкой кожей. Да, Доминик такой, сильный, жесткий, напористый, но в тоже время нежный и ласковый, способный подарить мир во всем мире только для меня. Я хочу ослепнуть рядом с ним, чтобы не видеть действительность, я хочу погрузиться в заповедник, который этот парень может создать для меня.

Выворачиваюсь из-под сильного тела, чтобы начать судорожно сдирать мешающиеся тряпки. Доминик позволяет и глухо смеется мне в шею, когда я не могу ничего сделать. Разум уже отключен, тело горит от яркого желания принадлежать и позволять делать с собой все. Пальцы мелко подрагивают и не могут зацепиться за края одежды, чтобы потянуть, сорвать, избавить великолепное тело от неуместных ныне оков. Скулю от бессилия и вновь слышу смех Доминика.