Школа жизни

Как раз в это время в Севастополь приехал Климент Ефремович Ворошилов. Приезд наркома обороны в момент такой обостренной международной обстановки мы расценили как проявление большого внимания к военным морякам со стороны Центрального Комитета партии и Советского правительства. Климент Ефремович посетил ряд соединений и кораблей флота, побывал на Севастопольском Морском заводе, а затем выступил на общегородском митинге. Народный комиссар призвал нас, краснофлотцев и красноармейцев, быть готовыми к отражению нападения врага. Обращаясь к рабочим города, он сказал:

— Вам, пролетариям красного Севастополя, надо почаще задумываться над вопросами обороны. Без вашего участия и помощи мы не подготовимся к тяжелым испытаниям так, как нужно…

Призыв председателя Реввоенсовета был встречен нами долго не смолкаемым громовым краснофлотским «ура!».

На флоте и в городе велась интенсивная работа по укреплению южного форпоста нашей страны и повышению боевой мощи Черноморского флота. Реконструировался Севастопольский Морской завод, сооружались новые укрепления.

Боевые корабли, включая и подводные лодки, подолгу находились в море, экипажи совершенствовали свою боевую выучку. Нас часто направляли на охрану военных объектов, для несения патрульной службы по городу. Боевые тревоги следовали одна за другой.

На всю жизнь мне запомнился один случай во время учений флота. Мне и еще двум краснофлотцам-химикам поручили прикрыть дымовой завесой атаку торпедными катерами «неприятельской» эскадры. Мы находились на сторожевом катере. Проверив работу аппаратуры, состоявшей из баллонов с аммиаком и соляной кислотой, мы ждали сигнала.

Наконец сигнал принят, и катер из укрытия устремился в море. Мы быстро надели противогазы и резиновые перчатки. С мостика командира послышалась команда: «Установить завесу!» Химики стали отвертывать вентили баллонов. Один баллон с кислотой никак не открывался, и завесы не получалось.

— Завесу! Завесу! — кричали с мостика.

«Срывается учение, — мелькнуло в голове. — Что делать?» Раздумывать было некогда. Срываю противогаз, сбрасываю перчатки и изо всей силы рывками повертываю вентиль. Сперва он немного поддался, а в следующий момент его вырвало напрочь. Жгучая боль в лице отбросила меня на леера.

— Вот это завеса! Молодцы!

— Щелочи! — крикнул я, сообразив, что мое лицо и руки облиты кислотой.

— Щелочи нет…

— Плещите забортной водой… Смывайте палубу, — уже шепчу ребятам.

Кто-то отвел меня в сторону и стал обмывать. Лицо нестерпимо жгло. Несколько раз я пытался открыть глаза — ничего не получилось… Вскоре катер подошел к берегу, и меня отправили в госпиталь.

— Завеса была хорошей, — подбодрил командир. — А вот противогаз сняли напрасно.

Прошел день, два, три. Глаза мои все закрыты. На седьмой день, когда опухоль от ожога стала спадать, врач слегка приподнял мое левое веко, и я увидел дневной свет, врачей и напряженное лицо медсестры. Через несколько дней открылся и второй глаз.

— Счастливо отделались, — сказал мне на прощание врач. — Впредь будьте осторожнее.

«Это верно, конечно, — подумал я, — но иначе ведь и дымовой завесы не получилось бы. Сорвали бы ответственную фазу учений, в которых участвовало столько кораблей, тысячи людей». За проявленную находчивость командование объявило мне благодарность, а за то, что снял противогаз, меня крепко поругали…

Время шло. Я с увлечением овладевал своей морской специальностью. Свободные часы использовал для работы над собой, для тренировок на спортивных площадках, чтения художественной литературы. Мне хотелось как можно лучше изучить историю партии, труды В. И. Ленина, добиться больших результатов в спорте. На первенстве Севастополя, Черноморского флота, Крыма, Военно-Морских Сил страны я не раз занимал по легкой атлетике первые, вторые и третьи места, установил ряд рекордов, был участником всеармейских и всесоюзных соревнований.

До сих пор вспоминаю, как уверенно и в то же время с тревогой выходил каждый раз на старт, чтобы помериться силами со своими соперниками в беге, в метании, в прыжках. Сердце всегда билось чуть ли не в два раза чаще, чем обычно. Взмах флажка судьи — и ты, разрезая воздух, бежишь, опережая ветер и своих противников. Вот уже недалек финиш, напрягая все силы и волю, делаешь рывок — и первым рвешь ленточку… Твой диск, копье, ядро часто летят дальше, чем у других спортсменов, а в тройном прыжке твой результат самый лучший… Ты приносишь своей команде, своему соединению, городу, флоту все новые и новые очки. Тебя поздравляют товарищи, аплодируют зрители, щелкают фотоаппараты, жмет руку и обнимает инструктор-тренер…

Запомнились мне соревнования в Москве, физкультурный парад на Красной площади, участниками которого были и мы, представители Крыма. Неизгладимые впечатления оставили посещения Кремля, Мавзолея Ленина, Большого театра, музеев, выставок, просто прогулки по Москве. Ведь до этого в столице я бывал только проездом — с вокзала на вокзал.