Школяр

Ян на жалобы Филя о недостатке времени пожал плечами и предложил ему урезать сон. Сам Ян давно уже спал по четыре часа, но Филь любил вставать со свежей головой и не желал жертвовать отдыхом. Всё же, когда он сбросил с плеч прочие дисциплины, а впереди осталось одно естествознание, выход ему остался один — не спать. Ибо велика оказалась дыра в его познаниях, проделанная чувством к Агусте.

В воскресное утро накануне дня экзамена Филь проснулся позже, чем рассчитывал, разбуженный назойливым лучом солнца. Ян спал без задних ног напротив. Филь оторвал голову от подушки и выглянул в окно проверить, не опоздали ли они на завтрак.

Cлоняющегося без дела народу на улице оказалось столько, что завтрак они определенно проспали. Филь угрюмо облокотился о подоконник и тут заметил кое-что, от чего у него зачесалось в носу от предчувствия близкой победы.

— Ян, — страшным шепотом воскликнул он, когда осознал, что видит, — вставай! Вставай, мы это разгадали!

На подоконнике открытого окна на стопке тетрадей лежал стеклянный шарик Агусты. Солнце лупило прямо в него, и на бумаге под ним образовалось ослепительно яркое пятно. От пятна поднимался дымок.

— Ян, это линза! — заорал Филь, теребя друга, который не мог спросонья сообразить, что происходит. — Роса на траве, вспомни, как сверкает, значит, из воды можно сделать линзу! Лонерган обвел нас вокруг пальца, он построил опыт так, чтобы мы не догадались! Мы все оказались идиоты! — закричал Филь и от радости запрыгал по комнате.

Ян вскочил с постели и сунулся к подоконнику. Не веря глазам, он поднял стеклянный шарик — под ним в тетради успела образоваться крошечная дырка. Края её были обожжены.

— Так, — хмуро проговорил Ян, — нет, Филь, мы не идиоты. Мы — дегенераты. Мы ведь это учили, об этом есть даже у Плиния!

— Имбецилы, — вспомнил Филь из лекции Схизматика.

— Один из нас точно голем, — согласился Ян. — Ну что, будем пробовать?

Пока они одевались, солнце ушло от подоконника, и им пришлось выйти на улицу. Кликнув в компанию Тома Рафтера, они спрятались за конюшней и битый час зажигали там огрызок свечи, поставленный в пустой стакан, накрытый клочком пергамента с дыркой, проделанной пером. Дырка должна была быть небольшая, чтобы капля воды, помещенная на неё, не проскользнула внутрь, но и не маленькая, чтобы вода могла сконцентрировать достаточно солнечных лучей.

Свеча не хотела зажигаться, хотя её фитиль то и дело испускал слабый дымок. Усыпав землю обрывками размокшего пергамента, трое экспериментаторов, отчаявшись добиться успеха, сбегали в лабораторию естествознания и натерли фитиль самой чувствительной зажигательной смесью. И прямо здесь, на крыльце лаборатории, они зажгли наконец свечу. Правда, на неё тут же упала капля воды и погасила её, но это уже не имело никакого значения. Дело было сделано.

Сидевшие на корточках Ян с Филем от неожиданности плюхнулись на свои зады.

— Получилось! — потрясенно выдохнул Ян.

Филь оперся спиной на закрытую дверь лаборатории и вытянул ноги. Душа его пела.

Скучный Том тут же поднялся и умотал на поле, откуда доносились крики игроков в мяч, а двое друзей продолжали сидеть, смакуя взглядом свою работу. На Филя снизошло такое блаженство, что он был не в силах двигаться и только рассеянно улыбался.

— Филь, — услышал он, — можно с тобой поговорить?

Это была Агуста, возвращавшаяся с поля под руку со своей подругой Бенни. Филь с умилением посмотрел на них.

— Конечно, — сказал он.

Он не разговаривал с Агустой после погони Анны за ним. Тогда Агуста сказала ему, что он обманщик и она не хочет иметь с ним дела. И смотрела она на него тогда сердито. Но сегодня у него, наверное, был очень счастливый вид, потому что подруги рассмеялись и зашептались в ожидании, пока он подойдет.

— Чем могу помочь? — выплыло у него неизвестно откуда.

Ян тихо хмыкнул с крыльца. Подруги опять захихикали.

— Филь, — сказала Агуста смущенно улыбаясь, — ты, пожалуйста, не злись на меня. Ты очень славный, хотя большой фантазер. Просто ты такой быстрый, что тогда закружил меня. Мне с тобой было очень интересно, ты не думай! Но ты не дал мне опомниться, как всё вокруг завертелось, понадобилось куда-то бежать, целоваться, клятвы какие-то… в общем, прости меня, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть. Друзья?

Она протянула ему руку, и Филь уважительно пожал её.

— Друзья! — горячо заверил он Агусту.

Она и Бенни пошли дальше. Сзади с крыльца шагнул Ян.

— Надо же, — сказал он, пристально глядя вслед уходящим девицам, — какое неожиданное завершение истории. Вот интересно, она тут одна такая или есть еще кто, постарше?

— Зачем тебе? — засмеялся Филь оборачиваясь. — Ты же помолвлен!

У Яна было лицо, как будто он увидел что-то, что очень долго искал.

— Ты не понимаешь, у этой девушки есть сердце.

В самом деле не понимая, что такого его друг нашел в Агусте, Филь произнес возбужденно: