Школяр

От нынешней еды Бенни приобрела остервенелый вид, растеряв привычную пухлость и розовый цвет лица. Вместе с пухлостью она растеряла, видимо, последние соображения, если поверила, что нападающего разбойника можно обуздать разговорами.

— Фе, ты в защиту чего, собственно, гыкаешь? — выставился на него профессор. — У тебя есть, что сказать?

— А как же! — ухмыльнулся Филь. — Я гыкаю в защиту здравого смысла. Надо совсем не обладать умом, чтобы заявлять то, что выдала Тендека. — Он повернулся к ней. — А с напавшим на тебя в подворотне насильником ты тоже будешь разговоры разговаривать? Ну, так он тогда еще завтра придет!

Бенни залилась краской до ушей и крикнула на Филя:

— Дурак!

— Вон! — сказал ему профессор и показал пальцем на дверь.

Пока Патиосоц не передумал и не выставил его из самой школы, Филь вылетел из аудитории, в которой поднялся шум и гам. Желая не упустить продолжения возникшей перепалки, он припал ухом к двери.

— Право слово, вы странные вещи говорите, профессор! — раздался отчетливый голос Яна.

— Может, ковровую дорожку нужно было расстелить? — сказал Том Рафтер.

— Эй, ты там, чего разоспался безмятежно? — гаркнул вдруг Патиосоц. — Как клоп, придавленный бревном моей науки! Вставай, спускайся вниз, будешь стоять рядом, я стану охранять тебя ото сна!

Кто это был, Филь не успел разобрать, потому что следом раздался голос Меты.

— Профессор, надо уважать своих оппонентов, даже если они того не заслуживают!

Поднялся еще больший шум. От мысли, что Мету сейчас тоже выгонят, Филю стало хорошо.

Тут вступил Фрисл Бристо и высказал что-то про пафос и эмоции. Бенни исступленно заорала на него, с ней стала ругаться Мета, между ними попытался встрять профессор. «Надо же, какую я войну развязал!» — удовлетворенно улыбнулся Филь.

Послышался злой голос Анны, и галдеж вдруг стих.

— Что вы сказали? — переспросил её профессор.

— Вы над нами издеваетесь, — повторила Анна, — когда хотите уверить, что если вас заставят под стрелой арбалета подписать дарственную на кошелек, это придаст ограблению легитимность.

— А вы, видимо, считаете, что мы должны благодарить за гуманитарную миссию посылания огня на наши головы, — воскликнул профессор, — когда триста жителей столицы были заживо сожжены!

— Считаю, — сказала Анна. — Я считаю, что это вышло гуманно по отношению к оставшимся в живых.

Патиосоц издал звук, будто подавился, затем продолжил сиплым шепотом:

— Так может, вы и сердарам способны дать амнистию за их гуманизм, при котором мы теряли по четверти населения каждые десять лет?

— Про сердаров ничего не скажу, — ответила Анна, — я не владею достаточной информацией.

— Я скажу! — послышался голос Габриэль. — Сердары тысячелетие поддерживали здесь искусственный отбор, выпалывая, как сорняки, тех, кто нес в себе страсть к насилию, нелюбовь к детям и неуважение к закону, прерывая их род в веках. И да, я считаю, это гуманно по отношению ко всему остальному населению!

Патиосоц издевательски воскликнул:

— Дорогая, называй уж тогда вещи своими именами! Тут собралось столько великих гуманистов, что не будем стесняться говорить «рубили головы»!

— Профессор, а будут еще какие-нибудь аргументы, кроме морального судилища? — прервала его Анна с сарказмом в голосе.

Предложенная ученикам диета сказалась на её характере больше, чем на ком-либо другом: Анна легко выходила из себя и огрызалась по любому поводу. Профессор в ответ привел ей тот же аргумент, что до этого Филю.

Когда красная от злости Анна рванула на себя дверь, то бросила, не понижая голоса:

— Дурак какой-то!

На что профессор без лишних слов подскочил к порогу и со всей мочи захлопнул за ней дверь. Не успев покинуть аудиторию, Анна получила крепкий удар по затылку и ласточкой нырнула вперед, свалив Филя с ног.

Поднявшись, он оглядел её, недвижимую, но совсем не бездыханную, и решил, что Патиосоца не помешает как следует попугать. Заглянув в аудиторию, Филь проговорил трагическим голосом:

— Профессор, вы треснули её так, что, кажется, убили!

* * *

— Филь, — повторила Мета, — из-за твоей выходки с «убийством» Анны у профессора будут большие неприятности!

Она с неприязнью подчеркнула слово «убийство», Филь это заметил. Отобрав нужные ему для занятий с Лонерганом тетради, он ответил:

— А я повторяю, это сущая ерунда! Анна через минуту очнулась, и только шишку набила на голове. А за панику, которую ты учинила с профессором, с посылкой в Кейплиг сокола и всей этой беготней, я не несу ответственность. Анна уже была на ногах, когда ты бросилась звонить в колокола. И кто тебе в этом виноват?

Он сунул тетради за пояс и сдернул с гвоздя плащ, Ян следом снял свой.

— Конечно, ты виноват, — отрезала Мета и уселась на кровать брата.

По её виду было ясно, что она не уйдет, пока не выскажет всё, что жаждет высказать.

— Родственники по крови всегда превыше всего, — сказал Ян. — Филь, в тот момент у Меты был только один приоритет — здоровье её сестры, вот она и кинулась её спасать.

Не желая более вдаваться в спор, который успел испортить ему обед, Филь сказал: