Читаем Школьная жизнь (СИ) полностью

— А пустяки – сказала я, продолжая путь и слегка насвистывая. Я обернулась, Соул по-прежнему стоял на месте – Что так залюбовался собой? – шутливо сказала я.

— Прости меня за тогда – вдруг серьезно сказал он. А я уже, из-за этого всего, успела позабыть, что была на него жутко зла. И зачем он только напомнил. Я промолчала.

— Ты сильно злишься. Прости, я честно не знаю, что на меня тогда нашло. Обещаю, подобного больше никогда не будет. Мы можем быть друзьями? – с надеждой спросил он.

— О чем речь друган, будем коришами – блатным голосом сказала я, сдерживая смех. У Соула был сейчас такой щенячий взгляд, что как бы я не хотела, я не могла на него злиться.

— Так ты меня прощаешь? – обрадовавшись, спросил он.

— Простить, может и не простила, но считай что забыла – улыбнувшись, сказала я – Но только проверни, что-нибудь в этом духе… — моя улыбка превратилась в злобный оскал. Соул пошатнулся. А я довольная своим приемом, применяемый мною много раз, развернулась и пошла по коридору. Вскоре Соул поравнялся со мной.

— У нас сейчас что? – спросила я.

— Музыка – довольно ответил Соул.

— Музыка??? У нас есть такой дурацкий предмет? – недоуменно спросила я.

— Ну да, но каким бы дурацким он не был, на нем хоть поспать можно – потянувшись, сказал он.

-И что мы там делаем? Песенки поем, что ли?

— Ну, вообще-то так оно и есть. Можешь называть это не урок музыки, а урок караоке. Потому что мы там поем именно караоке. Выбираешь абсолютно любую песню и поешь, а учитель оценку ставит. Если голос есть, то не урок, а малина – также довольно сказал он.

— Круто – радостно сказала я – Песню точно абсолютно любую выбрать можно?

— Ну да. Правда не советовал бы песни с грубым текстом и что-то подобное – с опаской косясь на меня, сказал он.

— Нет, ничего подобного, не будет. Собственно, если меня спросят, сам услышишь – заинтриговала его, я. На этом наш разговор закончился. Поскольку мы были перед кабинетом музыки. Войдя внутрь, я поменяла свое мнение. Это вовсе не кабинет, это небольшой зал. С небольшой сценой и ОГРОМНЫМИ колонками, расположенными на ней. Напротив сцены были обычные парты, рядом с ней был стол учителя, на нем стояла два ноутбука и небольшой синтезатор. За этим самым столом сидел, молодой мужчина. На вид ему было около 20. Одет он был в одежду французского священника века так 18. Я уже успела привыкнуть ко всем странностям этой школы. И костюм не показался мне странным. Но когда подошла к нему и представилась. Он сказал что, кажется, потерял слух, при этом в его ушах были наушники, из которых доносилась громкая музыка. Я сказала, чтобы он их вынул. Он последовал моим указаниям, и вскоре начал говорить что-то про Бога Смерти. Я же стояла как истукан, и бросала дятельские взгляды на учителя. Он же тем временем представился. И сказал, что на уроке я могу делать все, что мне удобно и хочется. Мои глаза при этом вылезли на лоб. Я только что увидела чудо света – учитель, которому все равно, что и как ты будешь делать на его уроке.

Я прошла и села за свободную парту, которую мне указал учитель. Она была последней. Соседа, как я узнала, у меня не было. В классе тем временем было пустынно. Было всего пять человек, включая меня и Соула. Я «растеклась» на парте и, одев наушники, начала слушать музыку. Слушала я что-то спокойное и ненавязчивое, поэтому меня мгновенно поклонило в сон. Закрыв глаза, я только еще больше разлеглась на парте. Я даже успела задремать, когда меня разбудили крики и толчки.

— Блер, отстань. Будильника еще не было, я спать хочу – сонно бормотала я. Только когда из моих ушей вырвали наушники, я поняла, где нахожусь.

— Ты что бредишь, Мака? Ты в порядке? – когда я, наконец, смогла открыть свои глаза, я увидела встревоженные лица Кида и Цубаки.

— А, ребят. Привет. Чего это я брежу-то? Вы меня просто разбудили. Спать охото жутко – сказала я, поднимаясь с парты и потягиваясь. Они заметно успокоились.

— С тобой все хорошо. Саю тебе ничего не сделала? – встревожено спросила Цубаки.

— А ты об ЭТОМ. Неее, все что могла она уже сделала. А так я в порядке. Соул помог – сказала я, зевая.

— Так это, она тебя?! Я так и знала. Подчерк уж больно знакомый – сказал Цубаки.

— Да, она. Да ты не беспокойся я в порядке. Кстати, а где Блек Стар, Лизз и Патти? – я огляделась по сторонам, но указанных объектов не наблюдалось.

— Они еще дописывать изложение. А мы вот тебя искать сразу пошли. Значит, Соул все-таки успел – пояснил Кид.

-Да-да. Успел. А теперь если вы не против, я бы хотела… — прозвенел пронзительный звонок – немного поспать…блин, не успела.

— Спи, сколько влезет. На этом уроке тебя доставать не будут. Учитель музыки у нас самый класный из всех – улыбнувшись сказала Цубаки

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары
Эволюция архитектуры османской мечети
Эволюция архитектуры османской мечети

В книге, являющейся продолжением изданной в 2017 г. монографии «Анатолийская мечеть XI–XV вв.», подробно рассматривается архитектура мусульманских культовых зданий Османской империи с XIV по начало XX в. Особое внимание уделено сложению и развитию архитектурного типа «большой османской мечети», ставшей своеобразной «визитной карточкой» всей османской культуры. Анализируются место мастерской зодчего Синана в истории османского и мусульманского культового зодчества в целом, адаптация османской архитектурой XVIII–XIX вв. европейских образцов, поиски национального стиля в строительной практике последних десятилетий существования Османского государства. Многие рассмотренные памятники привлекаются к исследованию истории османской культовой архитектуры впервые.Книга адресована историкам архитектуры и изобразительного искусства, востоковедам, исследователям культуры исламской цивилизации, читателям, интересующимся культурой Востока.

Евгений Иванович Кононенко

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство