Школьные годы чудесные

— Ладно, — недовольно согласилась она. — Потом-то в город поедешь, как планировал?

Я виновато пожал плечами.

— Так вышло. Правда, Светик, очень надо!

— Ладно, отмажу тебя, Ковалёв, — буркнула Светка недовольно.

Дома я даже не стал переодеваться, только скинул обувь и куртку.

Я угадал. Структурой конструкта «каменная кожа» не предусматривалась защита от звукового воздействия. То же самое со светом и газами. Внести изменения оказалось достаточно легко. Я дал им условные обозначения — «кожа-звук», «кожа-газ», «кожа-свет», и довольный вышел в реал.

Всё-таки хорошо, что первым я попробовал заклинание «кожа-звук», а не «кожа-газ».

Я встал со своего диванчика, наложил на себя «кожу-звук» и замер, прислушиваясь к ощущениям. Вместе с заклинанием заблокировался слух. Напрочь! Я словно оглох. Наложил отмену и с облегчением выдохнул, обнаружив, что всё это время я, оказывается, с испугу не дышал. Звуки вернулись.

Зря сбежал с уроков…

Глава 32

Глава 32

О спорт! Ты — мир.

Занятия в секции самбо, куда ходил я, проводились с 15.00 до 17.00 в спорткомплексе «Динамо» при областном УВД. Спортзал для занятия борьбой, устланный кожаными матами, был с небольшое футбольное поле. Даже маленькие ворота были. По субботам мы, собственно, играли здесь в футбол.

В раздевалке меня узнал да и то с трудом только Санёк Сорокин, парень моей комплекции и веса. Был. Сейчас я, пожалуй, вес набрал побольше. Мы с ним частенько в паре приёмы отрабатывали.

— Тоха, ты что ли? — он протянул руку. — Здорово!

— Здорово! — поздоровался я. — А кто ж еще? Дядя Вася Горохов с жилзоны?

Поговорка такая была — про дядю Васю…

— Давно тебя не было видно, — продолжал Сашка.

— Школьный лагерь, потом деревня, — отмахнулся я, решив не упоминать про травму. Кто знает, потребуют справку от врача, потом допуск. Не хотелось лишних вопросов.

— Сам летом заниматься ходил? — поинтересовался я.

Сашка отмахнулся:

— Нет, конечно. Тоже отдыхать ездил.

Я переоделся, одежду повесил в шкафчик, сумку с книгами (и спрятанными деньгами) занес в зал, поставил к тренерскому столу, который стоял в закутке на возвышении. Там уже стояли две сумки и «дипломат». Спустился в зал, обошел всех, здороваясь с каждым за руку. Большинство я знал только в лицо. Один парень, самый старший из нас, был, как и я, с Химика, работал на заводе. Про остальных, кроме как «занимались, помню в одной группе» и вспомнить не смог бы.

На построении тренер меня узнал, хоть я и стал выше ростом, и цвет волос сменился.

— Ковалёв! А ты сто, покрасился что ли? — хохотнул длинный, как жердь, Геннадий Николаевич Смирнов, обходя шеренгу. Он остановился передо мной, посмотрел в лицо.

— А ты знаешь, что за тебя просили?

— Никак нет, Геннадий Николаевич! — по-военному ответил я.

— М-да, — кивнул тренер. — Погонять тебя просили. Повнимательней, дескать. Нагрузку побольше давать. Ладно, разберемся…

И скомандовал:

— Направо! По периметру зала бегом марш!

В этой группе нас занимались 16 человек приблизительно одного возраста — 15–17 лет. Занимались мы пятый год. А ведь четыре года назад нас было больше 30-и. Увы, больше половины отсеялось.

Тренеру помогал помощник. Сейчас это был молодой лет 25-и невысокий кавказец Амир, недавно сдавший норматив на кандидата в мастера спорта, как его представил Геннадий Николаевич. Помощник проводил разминку. Тренер сидел за столом в закутке, читал газету или журнал и иногда поглядывал в зал.

Амир скинул куртку, оставшись в спортивных трусах, демонстрируя эффектно-рельефную мускулатуру, обильно поросшую волосами, как шерстью — от бицепсов до грудных мышц и «кубиков» пресса — и непропорционально длинными руками.

Около часа он гонял нас по залу, заставляя бегать, прыгать, ходить гусиным шагом, отжиматься, приседать на ходу. В конце разминки мы повторяли падение, перекаты, кувырки. Подпрыгивая, падали на спину, на бок, вперед, хлопая ладонями об пол.

Амирчик «зверствовал» — к концу разминки все парни были мокрыми от пота, несмотря на то, что разминались по примеру тренерского помощника в одним трусах, и еле стояли на ногах. Ну, кроме меня, разве что. Я по утрам легко «накручивал» по 3–5 километров по стадиону, меняя темп и стиль бега — от ускорения до гусиного шага. А тут…

Амир снова построил нас, объявив пять минут отдыха. Практически все тут же обессиленно опустились на пол.

Помощник презрительно скривился.

Из нашей группы даже первого разряда, ни у кого не было. Насколько я помнил, второй разряд был у одного. Да что говорить, у меня у самого был второй юношеский да и то с натяжкой. Все три необходимых победы на соревнованиях я одержал по очкам, увы, не одержав ни одной «чистой» победы. В группе практически была половина таких, как я. Смирнов нас иногда обзывал «группой здоровья». Понятно, почему кривился этот кавказец, глядя на нас.

Я тоже опустился на пол, сев по-турецки.

— Сели все вдоль сетны!

Самбисты стали подниматься, кто лег, сели вдоль стены на пол. Рядом со мной примостился Санька.

— Сейчас будет желающих вызывать, — мрачно сообщил он вполголоса. — Бороться с ним.