Школьные-прикольные истории

Даже на примете подходящий имеется. У соседки Марьи Ивановны месяц назад ощенилась Марта. Десять забавных щенят. Тарасов иногда заходил поиграть с ними и одного приглядел для себя. Но родителей уговорить пока не удалось. Так что лучшего щенка он подарит другу!

Со спортивной сумкой в руках Тарасов позвонил в квартиру соседки.

– Марь Иванна, я за щенком. У друга сегодня день рождения! – выпалил Витя, когда пожилая женщина открыла ему дверь.

– А родители друга согласны? – первым делом поинтересовалась она.

– Согласны? – глаза Тарасова сделались круглыми. – Да они просто мечтают о собаке! – для убедительности закричал он.

– Ну, тогда проходи, – согласилась Марья Ивановна.

Она отвела Витю в комнату, где на подстилке возле Марты возился с мячиком лохматый щенок.

– Вот этот подойдёт? – спросила Марья Ивановна.

Тарасов растерянно поискал по сторонам.

– А где остальные? – залезая под диван, поинтересовался он.

– Остальных разобрали. Вот только этот остался, – сказала Марья Ивановна. – Не подойдёт, что ли? – насторожилась она.

– Подойдёт, подойдёт, – затараторил Тарасов, запихивая щенка в свою сумку. – У вашей Марты всегда щенки самые лучшие. Спасибо, Марь Иванна, – и выскочил за дверь.

Тарасов нетерпеливо трезвонил в квартиру друга. Дверь открыла Сидорова.

– Привет, Сидорова! Все уже собрались? А где Сашка?

Сидорова ничего не ответила, молча провела Тарасова в комнату.

Возле праздничного стола переминались с ноги на ногу растерянные одноклассники. Сам именинник соляным столбом застыл рядом. Взгляд его был устремлён в одну точку, словно он увидел там нечто и не может от этого отвести глаза.

Тарасов, не замечая ничего вокруг, достал из сумки щенка и протянул другу.

– Держи, Саша! С днём рождения! – захлебываясь от восторга, сказал он.

Но Скворцов не отреагировал. Стоял, словно загипнотизированный.

– Ты чего? – испугался Тарасов. – Ты же мечтал… Я знаю! – неуверенно начал он, разглядывая одноклассников.

И тут позади него раздалось весёлое тявканье. Тарасов обернулся.

На диване с полотенцами на головах, держась за сердце, сидели Сашины родители. По ним и по дивану бегали девять Мартиных лохматых щенков.

– Здрасте, – только и смог вымолвить Тарасов.

Надпись

Лагутин неторопливо подходил к пятиэтажному дому. В одной руке, как пику, он держал щётку для мытья окон, в другой – мерно покачивалось ведро, на две трети заполненное водой.

В этом доме на первом этаже жила его одноклассница Фокина.

Войдя в подъезд, Лагутин остановился и по-хозяйски оглядел окрашенную масляной краской стену. По зелёному фону в разные стороны разбегались сделанные мелом рисунки, очень схожие с наскальной живописью дикарей, и более современные надписи типа «Димон – козёл», «Маша + Саша = дружба», «Не влезай – убьёт!» и прочие.

Какое-то время Лагутин с интересом изучал их, затем вздохнул и, окунув щётку в воду, стал отмывать стену. Из квартиры за зелёной стеной выглянула старушка.

– Чего это ты творишь, хулиган? – подбоченилась она. – Я сейчас милицию вызову! Мало вам мела, так вы теперь ещё и швабрами орудуете!

Лагутин молча окунул щётку в ведро и, глядя перед собой, продолжил облагораживать стену.

Старушка пригляделась и охнула:

– Ах ты, милый! Ах, касатик! Вот молодец! – Но тут же спохватилась, заподозрив неладное: – А с чего это ты вдруг такой хороший? Небось сам стену исписал, а теперь совесть замучила – вот и драишь!

– У-у, – помотал головой Лагутин.

– А что же тогда? Неужели за деньги? Подрабатываешь, да? На карманные расходы…

– У-у, – отрицательно промычал Лагутин.

– Неужели сам?

Не отвлекаясь на старушку, Лагутин всё так же усердно тёр стену.

– Молодец! Да ты у нас просто тимуровец! – распрямилась от гордости за мальчишку старушка. – Прям такой же, как моя внучка Наташка!

Швабра на секунду замерла в руках Лагутина, а затем заскользила с удвоенной скоростью. Наташкой звали Фокину.

– И скромный какой! Ну, ладно, ладно, не буду мешать! А ты, если чего надо, – ну там чистой воды набрать, швабру сполоснуть, – не стесняйся, звони прямо ко мне! – И она скрылась за дверью.

Когда стена была полностью отмыта, Лагутин отошёл в сторону. Сначала он склонил голову на одну сторону, затем на другую, полюбовался делом рук своих и тихо пробормотал под нос: – Ну, скромный… Ну, тимуровец… Ну, молодец… – и достал из кармана баллончик с краской. Как же широко размахнулась его молодецкая рука! И вот…

ФОКИНА – ДУРА!

…гордо, во всю свою зелёную длину, похвасталась надписью подъездная стена.

И. Гамазкова

Снежный мальчик

Прибегает ко мне Ваня Григорьев весъ взлохмаченный, глаза вытаращены.

– Ты здесь сидишь, а они его поймали! А он опять убежал! И может быть, сейчас где-то тут, рядом ходит! А они его ищут! Понял? – Ваня подмигнул мне сперва левым глазом, а затем правым. Только я всё равно ничего не понял. Но потом он мне всё как следует объяснил.

Оказывается, по телевизору передавали, что где-то в горах, в пещере, нашли снежного человека. Но он ещё не взрослый, а мальчик. И совсем дикий: спит на земле, а воду пьёт прямо из лужи!