Школьный бунтарь (ЛП)

— Извините, ребята. Сожалею. Вот, Сильвер, возьми это для меня, ладно? Я уроню это через секунду. Вау! — Верхняя книга из его стопки с грохотом падает на пол. Похоже, что и остальные тоже могут последовать за ней в любую секунду. Я бросаюсь вперед, чтобы помочь ему.

Студенты входят в комнату, пока я помогаю ему разгрузить учебники на стол, и напряжение в комнате нарастает; парень, сидящий в углу, с таким же успехом мог бы быть одет как цирковой клоун с загримированным лицом, получая все внимание.

Марджори Чен смотрит на меня так, словно у меня выросла еще одна голова. Дэвид Мосс, парень, который однажды сказал мне, что от меня дух захватывает, и умолял пойти с ним на весенний бал, теперь морщит нос, как будто я яблоко, которое он откусил и обнаружил, что оно гнилое. Однако все остальные небрежно поглядывают на незнакомца в углу, яростно перешептываясь друг с другом.

— Хорошо, спасибо тебе, Сильвер. Ты можешь занять свое место. — Профессор Клайн протягивает руку, собираясь коснуться меня между лопатками — небрежный жест, чтобы подтолкнуть меня к столу, но в последнюю секунду останавливается, видимо, передумав. Он одаривает меня натянутой, неловкой улыбкой и быстро отводит взгляд. Более громким голосом он обращается к остальной части комнаты. — Да, да, я рад видеть, что все вы еще готовы к этому долгожданному последнему уроку сегодняшнего дня. Вы действительно правы. Сегодня днем среди нас появился новый ученик. Да, он выглядит весьма внушительно. Да, он ездит на мотоцикле. Пожалуйста, сядьте по местам, а то нам придется торчать здесь весь день. Сильвер Париси, куда это ты собралась? Садись за стол рядом с нашим новым другом. Ты задерживаешь движение.

Черт возьми!

Я только что подняла свою сумку, крепко приклеив глаза к полу, и пыталась пробраться в другую сторону комнаты, но теперь я в полной заднице. Теперь мне приходится сидеть в двух футах от новенького; я чувствую, как его напряженные глаза скользят по мне, рассеянно изучая, пока хор болтовни вокруг нас медленно начинает затихать. Профессор Клайн снимает свой серый блейзер и вешает его на крючок на стене позади стола. Я никогда не могла определить возраст людей, но я бы сказала, что Клайну уже за сорок. Однажды я подслушала, как Карен, ассистентка директора Дархауэра, говорила кому-то по телефону, что Клайн преподавал в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Что он был вовлечен в какой-то скандал и из-за этого вынужден преподавать физику в средней школе здесь, в Роли.

— Отлично. Давайте разберемся со всем этим, — говорит он, умоляюще сложив пальцы в сторону группы. Взгляд Клайна падает на парня, сидящего рядом со мной, и он посылает извиняющуюся улыбку в его сторону. — Алессандро Моретти. Я ведь правильно сказал, да? Я полагаю, что ты скорее выколешь себе оба глаза, чем встанешь перед классом и расскажешь нам немного о себе?

Моя кожа горит как в огне; моя шея покалывает как сумасшедшая, когда я осторожно смотрю направо. Парень, Алессандро Моретти, откашливается. На одну бесконечно долгую секунду мне кажется, что я не смогу оторвать глаз от вида его адамова яблока, движущегося в горле.

— Алекс, — говорит он. — И нет. Если вы не против. — Тембр его голоса очень похож на рокот мотора мотоцикла — глубокий, насыщенный и звучный.

— Вполне справедливо. Итак, Алекс. Тогда мы устроим сидячий быстрый опрос и двинемся дальше. Полагаю, тебе уже семнадцать?

Темные глаза Алекса блуждают по стене рядом с ним, с легким безразличием перебирая плакаты и объявления.

— Да, — отвечает он.

— Ты сложен так, будто жмешь больше, чем я вешу. Ты что, полузащитник?

— Нет.

— Ты спалил свою последнюю школу?

Я бы не назвала выражение лица Алекса удивленным, но он реально отворачивается от стены; по крайней мере, Клайну удалось привлечь его внимание.

— Нет.

— Женат?

— Нет.

— Дети?

На губах Алекса появляется намек на улыбку.

— Насколько мне известно, нет.

— Ой, осторожнее, дамы, — смеется Клайн. – У нас здесь похоже игрок. Вы собираетесь устроить неприятности в моем классе, мистер Моретти?

Алекс, кажется, действительно обдумывает свой ответ. После секундной паузы он отвечает:

— Нет.

— Замечательно. Это все, что мне нужно было услышать. Итак, класс, у вас есть остаток учебного года, чтобы собрать воедино загадочную головоломку плохого мальчика — нашего друга Алекса Моретти. Опросите его в свое свободное время. А пока давайте сосредоточимся на сэре Исааке Ньютоне. Забавный факт. Согласно юлианскому календарю, который использовался в Англии во время рождения старины Айка, он официально родился на Рождество. Не повезло, верно? Наверное, он ненавидел получать только один подарок на праздники. Исаак Ньютон дожил до восьмидесяти пяти лет. В то время люди гибли как мухи после тридцати, так что, по большому счету, Исааку было почти миллион лет, когда он сыграл в ящик…