Школьный бунтарь

Черный свитер с длинными рукавами, который он носит, туго натягивается на груди; он сложен не так, как некоторые парни из футбольной команды. Однако он широк в плечах, и его бицепсы четко очерчены. Джинсы висят низко на бедрах, достаточно узкие, чтобы быть модными, но не слишком. Его белые кроссовки — это Adidas Stan Smiths, если я не ошибаюсь. Зеленая вспышка на язычке выдает их. Впервые с тех пор, как он появился в Роли Хай, я действительно вижу татуировки на тыльной стороне его рук. Слева — огромная, замысловатая, черная роза с вьющимися вокруг нее колючими лозами, обвивающими его запястье и пальцы; справа — морда волка или льва, оскалившего зубы в свирепом рычании. Я не могу разобрать…

— Ты закончила? — спрашивает он жестким тоном, засовывая руки в карманы.

— Закончила что?

— Пялиться на меня, как будто я на гребаном опознании.

— Я просто смотрела на твои татуировки, придурок.

— Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала.

— Их трудно не заметить.

— Постарайся.

— Постарайся не выделять себя из толпы. Постарайся не покрывать свою кожу произведениями искусства, которые приглашают людей посмотреть. — Я вскидываю руки вверх. — Ты сам напрашиваешься, чтобы люди пялились на тебя, когда ты так поступаешь. Не наседай на меня, потому что я чертовски нормальный, любопытный человек.

Его хмурый взгляд, кажется, затемняет комнату, хотя яркое флуоресцентное освещение над головой остается постоянным.

— Мне нужна услуга, — бормочет он себе под нос.

— Ха! — Я оглядываюсь по сторонам в поисках скрытой камеры. Этот парень, должно быть, шутит. — Тебе нужна услуга. Ты игнорировал меня целых две недели, после того как вломился в мою машину и оскорбил меня без всякой видимой причины, а теперь тебе что-то нужно? Ты знаешь, люди обычно пытаются снискать расположение кого-то, прежде чем подкатывать к ним с просьбой.

Взгляд Алекса останавливается на черном кружеве моего топа. Выражение его лица остается пустым. Я ловлю себя на том, что изо всех сил борюсь с желанием натянуть на себя толстовку и застегнуть ее на молнию.

— Ты хочешь, чтобы я притворялся? Вешал лапшу на уши? — спрашивает он.

— Нет.

— Тогда прости, но я не буду лизать зад. Мне нужны дополнительные баллы, но я не присоединюсь к гребаной команде дебатов.

— И?

— Мне нужно, чтобы ты научила меня играть на гитаре.

Я отшатываюсь назад, застигнутая врасплох. Это не то, что я ожидала услышать от него.

— Я так не думаю, Алекс. У меня много дерьма происходит, и это... это не та ситуация «плохой мальчик обучается у аутсайдера, далее происходит милое преображение и внезапно складывается маловероятная пара». Это слишком банально, черт возьми. К тому же мне не нужно это чертово преображение. Или парень-бунтарь.

О мой гребаный Бог. Зачем я вообще это сказала? Это была, наверное, самая глупая вещь, которую кто-либо когда-либо выпаливал перед парнем.

На лице Алекса появляется отстраненное, холодное, жесткое выражение. В его глазах появляется холодная пустота, и я вдруг чувствую себя очень, очень глупо.

— Ты меня не интересуешь, Argento. У меня определенно нет никакого интереса быть твоим бойфрендом-бунтарем. Все, что мне нужно — это дополнительные баллы и никакой гребаной драмы. Если ты думаешь, что можешь помочь с этим, то отлично. Я могу заплатить тебе наличными. Если нет, то ничего страшного. Я заплачу той девчонке Харриет Розенфельд, чтобы она научила меня играть на гребаной трубе. Для меня это не имеет никакого значения. Не питай никаких иллюзий. Ты всего лишь средство для достижения цели.

Если бы он ударил меня по лицу, я бы сейчас чувствовала себя менее ошарашенной. Я откидываю назад плечи, прокручивая мысленный перечень оскорблений, чтобы бросить в него, ища идеальное, но затем мне приходит в голову, что он, вероятно, ожидает, что мне будет больно от слов, которые он только что бросил в меня, а я не хочу быть игрушкой в его сильно испачканных чернилами руках. Ни за что, черт возьми. Хватаю сумку, достаю из переднего кармана мобильник и протягиваю ему.

— Моя ставка — шестьдесят баксов в час. У меня есть время преподавать по четвергам и понедельникам, сразу после школы. Выбирай сам.

— Я возьму оба. На бумаге должно выглядеть так, будто я быстро учусь. — Он смотрит на мой телефон, как на неразорвавшуюся бомбу. — И что я должен с этим делать?

— Запиши туда свой номер. Я должна отправить тебе учебные материалы, и ты напишешь мне за час до начала занятий, чтобы подтвердить, что придешь. Не собираюсь тратить свое время, ожидая тебя, если ты не собираешься приходить.