Школота 2

— Получить прививку такой заразой могут лишь желающие. Типа монстры, егеря или еще кому понадобится. Жрать черные кусты всем не обязательно. Так?

— Так, — сольно выступил Фашид, как самый понимающий. — Все наши жители могут безопасно пользоваться любыми дарами, хоть горожане, хоть деревенские. Продукцию, которую будем поставлять на продажу, надо через специальную процедуру пропускать, чтобы она также стала безопасной.

— Ага. Заодно от возможного воровства собственных ресурсов избавимся. Спер грибочков без спроса — дал дуба… Принято… Теперь последнее. Что с нашими, кто по деревням и в Липово жил?

— Эвакуировали всех, — отчиталась Маша. — Успели до начала нападения. Мало того, забрали с собой всех, кто не хотел под чужаками оставаться. Сейчас наемники практически долбают лишь идиотов, кто в нашу сторону плевался и кричал, что вот вернутся имперские прихлебатели, вот тогда и наступит счастье. Жрут счастье полной ложкой и кровавыми слезами умываются. Загибают их там конкретно.

Решившись, Володя откусил кусок бутерброда, прожевал и озвучил финал:

— Но вся эта толпа по кругу так и шараебится. А из столицы мудозвоны разные до сих пор баблом и прочей швалью помогают блокаду держать. И если мы пойдем тупо в атаку, то умоемся кровью. Выходит, у нас патовая ситуация. Сидеть можем долго, не оголодаем. Но ни торговли, ни нормального развития. Атаковать — сыграем на руку врагам. Ни совой о пенек, ни пеньком о сову — в любом случае херня выходит. Ничего не путаю?

Отцы-командиры Сколково пригорюнились. Правду господин барон говорит. Вроде как выкарабкались из полной задницы, но свет в конце туннеля не наблюдается. И что с этим делать?

— Все. Теперь в целом понял. Значит, как наша любимая Докси с последними вестями прискачет, пусть меня найдет. Я же хочу в башню наведаться, в архив. Была там одна хрень, о которой вспомнил во время беготни по канализации. Надо почитать… Ну и вечером праздник необходимо в городе устроить. Объявить о завершении первого этапа войны, успешном отражении вражеской подлой атаки с вручением наград отличившимся. Будем поднимать моральный дух и раздавать ништяки. Перед контрнаступлением всегда это полезно.

— Наступление? — Ева по очереди посмотрела на каждого, затем даже заглянула под стол, вдруг там Картер заныкался и нашептывает боссу, потом переспросила: — Я одна такая дура и что-то не понимаю? Что я пропустила?

Школота поднялся, потуже затянул пояс на богато украшенном халате и ухмыльнулся:

— Вы пропустили мое возвращение. Я ведь на всю голову отмороженный. И очень не люблю, когда меня и моих любимых обижают. Так не люблю, что наизнанку вывернусь, но в ближайшее время найду способ дать пиздюлей всем и каждому, кто не успеет удрать быстрее собственного визга. А кто удерет, тех мы с егерями отдельно отловим и показательно четвертуем… Я слово дал, что после нашего последнего китайского предупреждения имя Сколково будут произносить с трепетом любые враги и благоговением все остальные… А теперь нехер меня отвлекать, Чапай думать будет, как это сделать. Вы лучше медальки изобразите и поздравительные грамоты и открытки лабайте. Вон, ЕбДыку делать нехер, яйца чешет. Пусть включается…

***

Говоря про тотальную осаду и затяжное ведение войны, Володя не ошибался. Пусть у противника не оказалось сил, способных войти в Лес и загнуть его обитателей. Но зато вполне хватало мудаков, которых рассадили по опорным точкам и опоясали большую часть Сколковских владений. Фактически кольцо осады зияло гигантскими брешами лишь на востоке, где тянулся горный кряж. Там должны были шустрить эльфы, но ушастые уебки слиняли по своим делам по ближайшим имперским городкам и отжигали теперь там, баламутя народ и готовя всеобщее восстание. Получить или нет — это хер его знает, но любой бардак на территории противника — это всегда во благо. Вот и старались, насрав на нарезанные задачи по угнетению Школоты. Ведь его должны были на побережье в плен взять? Что? Не срослось? Тогда ебите тех, кто облажался, а нам пора идти банк грабить под шумок…

Гномы хлебнули пиздеца полной ложкой первыми. Его величество даже протрезвел, когда подсчитал итоги начального этапа победоносной компании. Из полутора тысяч гвардии осталось семь сотен, причем из них половина или ранена, или умудрилась дрянью надышаться и теперь сипит да ходячим трупом прикидывается. Тыловым крысам повезло больше, в атаку из них рвались лишь самые шизанутые. И благополучно в тех самых атаках и сгинули. Теперь оставшиеся почти пять тысяч сидят в наспех выкопанных палатках, клянут судьбу и ждут, когда можно будет дезертировать. Потому что война — она неправильная. Город проклятый не захватить. Монстров не уничтожить. Бывших удравших работяг к станкам и в забой снова не припахать. Выходит — все намеченные планы накрылись мохнатой пиздой. И чем дольше тут в поле сидишь, тем пизда все мохнатее.