Шла шаша по соше (сборник)

– Отличная идея! – возбудился Эдик.

И пописал ещё в несколько ботинок. Затем – в несколько портфелей. Когда хозяева размазывали нас по стенке, Эдик убедительно кричал, что всё это сделал Платон.

Мой друг обожал подвалы и чердаки. Как-то раз мы залезли в подвал районного ОВД и вынесли оттуда… Нет, об этом, пожалуй, не надо. Подвал собственной хрущёвки Эдик изучил, как свои двадцать пальцев. Он выдумал игру: бегать в догонялки по подвалу. Главная фишка заключалась в том, чтобы вовлечь в игру нового человека. В комнатушке, где отовсюду торчали ржавые краны, Эдик рассыпал по полу два мешка желудей. Когда новенький оказывался в подвале, его хитро заманивали туда и сразу вырубали свет.

Коротко о банальных приколах Эдика – иначе объём этого текста увеличится втрое. Мой друг устраивал по нескольку пакостей в день, ну как тут сохранить оригинальность? Например, завязывал чужие шарфы на семь узлов. Выворачивал рукава у пальто. Натирал кромку учительского стола мелом. А доску – мылом. Кстати, история с музруком выработала у наших учителей забавный рефлекс – всегда тестировать стулья на прочность.

Эдик регулярно исправлял с помощью снега анонсы в кинотеатре «Чайка». А также протягивал ночью верёвку через тротуар. Особый цирк – если идёт поддатая толпа. Валятся кучно, один на другого. Визг, ор, мат-перемат… А мы угараем в кустах – на безопасной дистанции. Разок наказали так Платона с компанией его друзей-бандитов. После долго бежали. Я резвее никогда не бегал.

Вдоль дороги из школы росли кусты боярышника с длинными, острыми иглами. Некоторые – сантиметров до пяти. Эдик отломил веточку, задумался. А перед нами идут одноклассницы, Марина и Лена. Вдруг Эдик говорит: «Слабо уколоть Марину в зад?» Марина сидела со мной за одной партой. Классная рассаживала нас по принципу наибольшего антагонизма. Марина, худая высокая девочка, похожая на фотомодель, откровенно меня презирала. Мы дразнили её за худобу. По нынешним меркам она считалась бы красавицей. В общем, я подкрался и уколол Марину. Та взвизгнула и помчалась ябедничать моим родителям. Она жила в доме напротив и знала, где наша квартира. Эдик обогнал девочек, заблокировал подъездную дверь. Не впускал их, пока я, сбросив ранец, не вышел гулять. Когда я вернулся… Ладно, дальше неинтересно.

В июне нашему классу организовали поездку в Ленинград, Сопровождали нас Елена Ивановна и кто-то из родителей. Ехали в плацкартном вагоне. Ночью меня разбудил шёпот Эдика: «Вставай! Дел полно!» Он сунул мне тюбик зубной пасты. Измазали всех. Включая Елену Ивановну, родителей и себя. Чистым остался только Петя Солдатов – лучший ученик школы, будущий золотой медалист. Петя спал. В каждой руке он сжимал по выдавленному тюбику пасты. Утром Эдик первым «заметил» это. И заорал: «Вот он! Мочи его, пацаны!»

Нас устроили в каком-то пансионате и ежедневно гоняли на экскурсии. Обед выдавали сухим пайком. Булочка, яблоко и плавленый сырок. Мой друг нашёл сырку лучшее применение. Подложил его в мыльницу Лёше Карасимову. А мыло выбросил. Наутро важно было отследить момент, когда Лёша пойдёт умываться. Сырок к тому времени малость раскис, и полусонный Карась шикарно в него вляпался. Все немного посмеялись. Смеялся ли Карась, не помню.

B день отъезда в мужской туалет выстроилась длинная очередь. Ночью кто-то с помощью швабры измазал дерьмом все умывальники, кроме одного. А также все стены. К единственному умывальнику стояла очередь. Я понял, кто это сделал – без вариантов. «Зачем?» – спросил я Эдика. «Да откуда я знаю… – вздохнул мой друг. – Зашёл ночью отлить, смотрю – полный унитаз говна. И рядом швабра…»

Заключительную историю, связанную с Эдиком, я впоследствии прочёл у одного автора. Превосходного стилиста, виртуоза, гения – тогда, разумеется, запрещённого. То есть это бродячий сюжет. Ведь даже если б того автора публиковали, Эдик вряд ли читал бы его. У моего друга была масса занятий гораздо увлекательнее чтения книг. Итак.

С ранней юности или позднего детства моей обязанностью был вынос мусора. Я не знаю, почему. У мамы наверняка имелись какие-то соображения по этому поводу. Но спросить её, увы, невозможно. Досадно – как много интересных вопросов образуется к тому времени, когда задать их уже некому. В нашем доме за всеми, кроме младшей сестры, были закреплены те или иные обязанности. Например, отец, авиационный инженер, регулярно чинил смывной бачок унитаза. А я выносил мусор.

По степени отвратительности эта процедура уступала только хождению в школу. Мусоропроводов тогда не было. Даже слова этого вроде не было. А была такая избушка или сарайчик – один на пять дворов. С лестницей и «окном» наверху, куда надлежало опорожнить ведро. До сих пор морщусь, вспоминая зловонную смесь хлорки и пищевых отходов. Раз в неделю приезжал грузовик. У избушки открывалась стена. Два человека с угрюмыми лицами выгребали мусор. В ногах у них метались потревоженные крысы…