Шлак 2.0 (СИ)

Я вздрогнул. Мать вашу… Значит, слова Сиваша о том, что примас собрался кастрировать меня, не были бахвальством. Олово действительно намерен сделать это.

— Понимаю, ты боишься. Это очень не просто отказаться от мужской сущности, от возможности владеть женщиной, доставлять ей удовольствие и видеть потом продолжение себя в своих детях. Но ты должен понимать, что не являешься обычным мужчиной. Ты не обычный. Ты прошёл послушание и заслужил право стать миссионером, а Великий Невидимый настаивает: что заслужил, то и получи. Вот ты и получишь по заслугам своим!

Я всё ещё пытался работать под актёра, сидел с прикрытыми глазами и чувствовал, как по лицу ручьями стекает пот. Мозг лихорадочно искал выход. Что делать? Руки замотаны за спиной скотчем. Максимум, на что я способен, рвануть что есть силы к дверям и выскочить на улицу. Двое дикарей у входа не проблема, справлюсь. Но вот Вагул у стойки может натворить дел. Реакция у него ускоренная, рука всё время возле рукояти. Ганфайтер херов! Один выстрел… Боюсь, я даже до дверей добежать не успею. Впрочем, стрелять он не станет, я нужен примасу живым, другое дело, что сам примас легко остановит меня. Он быстрее. Значит, что? Ждать. Мёрзлый говорил, что бояться нечего. Штурмовики уже здесь, они видят сигнал с датчика, знают, где я нахожусь и… И?

— Сейчас ты думаешь, что штурмовики Мёрзлого окружают здание.

Я открыл глаза. Примас смотрел на меня в упор и улыбался. Он всё знал. С самого начала он просчитал ситуацию и переиграл Мёрзлого. Сиваш не главный его доносчик в Загоне, есть другие. Кто? Фитюшин? У того было и время, и возможность сообщить Олову, что Мёрзлый интересовался отправкой составов в конгломерацию, а дальше не сложно сопоставить факты и понять, зачем начальнику безопасности такая информация.

Но если это так, зачем примас явился на встречу?

Он что-то приготовил. Какую-то каверзу. В рукаве у него настолько мощный козырь, что он не сомневается, что сможет выбраться отсюда вместе со мной.

Что ты задумал, сволочь?

— Мёрзлый предсказуем, — проговорил примас. — Он дал тебе дозу, пригнал штурмовиков. Решил, что это поможет взять меня. Меня! О, Великий Невидимый, благодарю тебя за то, что своим разумом ты ослепляешь моих врагов, и они не видят очевидного, — примас перекрестился. — Мёрзлый привык полагаться на силу там, где нужна изворотливость. Ему не надо было пытаться поймать меня, и уж тем более нельзя было использовать тебя. Ты слишком ценен. Он объяснил тебе, кто такие проводники?

Я кивнул.

— Мёрзлый любит рисковать. Всегда любил. Это его и губит. Он как одержимый бросается вперёд, забывая про тыл. А это именно то место, которое нужно беречь больше остальных. Где его тыл, Дон, как ты считаешь?

Плевать, где у Мёрзлого тыл, сейчас меня больше беспокоили мои передовые позиции. Нож лежал на столе, пальцы примаса любовно поглаживали рукоять. Примас человек слова, сказал, отрежет, значит, отрежет. Как же это не правильно!

Я заёрзал. Что для меня лучше: умереть при попытке к бегству или превратиться в выхолощенного поросёнка? Какой богатый выбор.

— Его тыл — здесь, — не дождавшись ответа, сказал примас, и щёлкнул пальцами. — Приведите.

Двое миссионеров вывели из подсобки человека. Сверху до пояса натянут мешок, но даже он не скрыл точёную женскую фигуру. В голову бросилась кровь. Показалось мне это или нет, но… Данара? Господи! Пусть я не видел лица, но линии тела, рост один в один. И осанка. Это точно она!

Пленницу подвели к столу и усадили на стул. Она молчала, только ткань на уровне рта втягивалась и выпирала при дыхании, а меня продолжало колотить. Данара… Данара… Какое отношение имеет она к Мёрзлому?

Примас кивнул, и Урса сорвала с пленницы мешок.

Я вздрогнул: Алиса?!

Девчонка выглядела абсолютно спокойной, лицо холодное, слово вырезано изо льда. На правой скуле царапина и синяки от пальцев на шее. Руки замотаны скотчем, на костяшках ссадины. Она сопротивлялась, и сопротивлялась умело, у одного сопровождающего разбиты губы и нос, у другого заплыл глаз. Когда сняли мешок, Алиса сделала несколько глубоких вдохов, восстанавливая дыхание, и опустила глаза.

Я думал, она что-нибудь скажет, выругается, заплачет, но ни одна эмоция не скользнула по её лицу. Ну и выдержка. Мужики обзавидуются.

— Как ты тут… — вырвалось у меня.

Сейчас она должна сидеть за компьютером в колл-центре, но ни как не в этой пропахшей крапивницей клоаке между мной и Оловом. Да ещё скалящаяся рожа Урсы над нами. Чему эта глупая приорша радуется? Стоит мне рассказать примасу, чем они с послушником занимались, вместо того, чтобы искать меня, ей всяко станет не до смеха.

— Знакомься, Дон, это…

— Знаю. Алиса, помощница Мёрзлого. Думаешь, если взял её в заложники, Мёрзлый тебя выпустит? Шкуру старого енота тебе на воротник, а не пропуск в миссию.

— Ошибаешься, Дон, уже выпустил. Он не окружает здание, как ты думал, он даже не вошёл в посёлок, а сидит со своими штурмовиками на рельсах и ждёт, когда я позволю ему войти. А всё потому, что Алиса не просто помощница, она его дочь.