Шлепни ведьму! или Голый маг – это к свадьбе!

– Деточка, не ехидничай, – продолжала наставлять меня леди Элизабет, – тебе не идет. Нет, тут определенно не умеют готовить, – скривилась, отложив вилку и отодвинув пустую тарелку, с которой даже остатки подобрала мякишем – видимо, чтобы окончательно уничтожить невкусный завтрак. – Даже омлет запороть умудряются. Руки растут не из тех мест у служанок, гнать их всех надо, никакого толку.

Гнать определенно надо. Я усмехнулась. Только вот точно не служанок!

– А почему бы вам не научиться самой себе завтрак готовить? – предложила я с коварной улыбкой.

– С чего бы это? – прозвучало в ответ, пропитанное пополам пафосом и возмущением. – Я высокородная дама, магисса чистейших кровей! Мне не подобает опускаться для такого. Для грязных дел существует чернь. Пора бы тебе это усвоить, милочка!

Угу, угу.

– Понятия не имею даже, как растопить эту самую плиту. Никогда и близко не приближалась к проклятому адскому агрегату. Я, деточка, на кухню заходила всего лишь пару раз в жизни, к твоему сведению. И то, дабы отхлестать кухарку по щекам и выгнать ее из дома пинками! Чтобы не шастала по чужим постелям!

– Никогда не поздно учиться новому, – я пожала плечами. – Так что лучше топайте на кухню. Пима добрая, научит вас азам. Кстати, приготовленное своими руками всегда вкусное, попробуйте. К тому же, готовка – дело несложное и довольно увлекательное.

– Ни в коем случае! – свекобра даже кофе разлила от возмущения и прошипела себе под нос такие ругательства, каких вышеупомянутая чернь и в кошмарах не слышала.

– Тогда мне вас жаль, – вздохнула притворно, – умрете с ведь голоду.

– Почему это? – насторожилась любительница и покататься, и саночки не таскать.

– Потому что я официально, как невоспитанная ведьма, заявляю – вам здесь более не рады! – рявкнула, не в силах более сдерживать злость. – Прошу вас в кратчайшие сроки собрать пожитки и покинуть мое поместье!

– Да кто ты… – начала побагровевшая магисса чистейших кровей, но я перебила:

– Хозяйка, вот кто! И вы мне надоели хуже чирья на заднице – пришло время выдавить! Убирайтесь из моего дома, обе!

– Подбирай слова, дрянная девчонка! – свекобра подпрыгнула на жалобно скрипнувшем стуле, с которого свешивались барские полупопия. – Ты с кем так разговариваешь?! Я тебе не подруга твоя, фейка какая-то без роду-племени! Я – леди Гранд!

– Вы – нахлебница! – с удовольствием высказала я ей. – Нищая зазнайка, которая села мне на шею и еще смеет самоутверждаться, унижая мою прислугу и друзей! Вон отсюда, чтобы духу вашего в поместье не было!

– Замолчи! – перешла на визг леди Элизабет, со всей силы так вдарив кулаком по столу, что посуда, подпрыгнув, ускакала прочь, ударилась об пол и разлетелась на мелкие осколки.

Я ахнула, с трудом сдержавшись, чтобы не стукнуть эту гадину. Любимый мамин фарфор, разрисованный райскими птичками! Раньше он стоял в серванте, а она доставала его раз в неделю и бережно протирала, разглядывая узоры, улыбаясь и рассказывая нам с братом о своей семье.

Его достали, когда эти две выскочки отказались есть с обычных тарелок, мотивировав это тем, что они привыкли к высшему качеству. Будто у них жутчайшая аллергия на безобидную керамику, в самом деле! Теперь жалею, что потакала избалованным нахалкам, безропотно сносила их капризы и не замечала, что мне попросту взгромоздились на шею, свесили ножки и болтают ими без малейшего зазрения совести!

– Не смейте мне указывать в моем же доме! – процедила, глядя на то, как свекобра брезгливо отпихивает ногой осколки. – Уезжайте, ищите работу, учитесь готовить, стирать, покупать продукты, отвечать за себя. Тогда поймете, как ценен любой труд. И на своей шкуре узнаете, как тяжела жизнь тех, кого вы и за людей не считаете, кто для вас ценен не более, чем перхоть на плечах!

– Неблагодарная мерзавка! – взвыла свекобра – видимо, нарисованная мной перспектива ей не особо понравилась.

– Вы такая же, – я усмехнулась и, ткнув пальцем в дверной проем, повторила, – вон из моего дома! Не уйдете сами, слуги вас пинками выставят – причем, с превеликим удовольствием, ведь вы всем уже тут осточертели! Как говорится, нам жаль, что вы наконец-то уходите!

– Уверена, что хочешь этого? – вдруг успокоившись, спросила мать Кассиана.

– Да, хочу! И… – я проследила за ее взглядом и осеклась, увидев Адель.

– А что, бабушка и тетя куда-то уезжают? – хлопая глазенками, малышка уставилась на меня.

– Да, милая, вот думаем о путешествии, – пропела Лорина, усмехнувшись. – Твоя мачеха подустала от нас. Так что собирай чемоданчик, поедем в гости!

– Я не хочу, – губы малышки задрожали. – Мне тут нравится. Зверюшек много, можно на солнышке гулять весь день, не пичкают манной кашей с комками. И тут папа! – глазки девочки наполнились слезами. – Не хочу уезжать!

– Но что поделать, – свекобра фальшиво вздохнула и, улыбаясь, глядя мне прямо в лицо, договорила, – если мы уезжаем, то и тебе придется.

– Элечка, пусть они останутся? – Адель прижалась ко мне и просяще заглянула в лицо. – Ведь если тетя с бабушкой тут будут жить, то и мне можно тогда, правда? Пожалуйста!