Шляпа Ирины. Современный китайский рассказ

— В прошлом году я посадил позади хижины тыкву. Ни за что не догадаешься, что же потом выросло. Батат! — начал Сю Баоцэ, закатав повыше широкие штанины брюк.

Расхохотавшись до колик в животе, Гуамо сказал:

— А вот я как-то раз посадил кукурузу. Угадай, что вместо неё выросло? Клещевина!

— Чепуха! — резко перебил его Сю Баоцэ, выколачивая табачный пепел из трубки, — Что за ерунду ты нагородил!

— Это ты ерунду городишь! — ответил Гуамо.

— Нет, — покачал головой Сю Баоцэ. — Это произошло из-за того, что соседский мальчик украл тыквенное семечко, а закопал батат…

Гуамо беззвучно засмеялся, потом повернулся и снял ближайший арбуз. Жуя арбуз, он заговорил:

— Я вспомнил одну историю… Это всё чистая правда! В том году, когда Луцинхэ разлилась, люди говорили, что в ней рыбы тьма-тьмущая, и многие даже советовали мне пойти наловить. Я ещё тогда постоянно хотел спать: как только увижу что-нибудь, к чему можно голову прислонить, так она как будто сама приклеивается и ни в какую не поднимешь…

— Всё дети такие, — сказал Сю Баоцэ, откусывая арбуз.

— Нет, не всё. А ещё мой дядя говорит, что страх — это недостаток, — Гуамо продолжил свой рассказ, перестав есть арбуз и выпрямившись. — Так вот… Однажды Луцинхэ окутал густой серый туман. Такой сильный, что, когда я шёл от дома до берега, вся моя одежда промокла… На реке в тот день никого не было: всё боялись, что в тумане, когда никого перед собой не видно, водяная нечисть затащит их на дно. Но я не побоялся, пырнул прямиком в воду и доплыл до излучины в устье реки…

Сю Баоцэ всё это время сидел, щурясь, но вдруг резко открыл глаза и произнёс:

— Погода тогда стояла жаркая, а вода в излучине, чай, ледяной была?

— А то как же! — закивал головой Гуамо.

— Я слышал, там много черепах водится, — сказал Сю Баоцэ, снова прищурив глаза.

Гуамо кивнул и стал рассказывать дальше:

— Я там выловил большую рыбу. Она ногу мне порезала своими плавниками. Я разозлился и ударил её хорошенько кулаком по голове. Только тогда она и успокоилась. Обняв рыбину как малого ребёнка, я вылез на берег. Она дёргалась у меня в руках, будто хотела вернуться обратно в реку, но я только сильнее сжимал её. Потом по дороге домой я захотел отдохнуть, да и заснул, прижав рыбу к груди. Проснувшись, смотрю: а рыбы-то и нет! Только к животу прилипло несколько чешуек…

— Так куда же она делась? — удивлённо спросил Сю Баоцэ, сидевший на корточках.

Гуамо протёр глаза и ответил:

— Кто же знает? Я до сих пор не знаю, куда она делась! Только на следующий день на рынке я увидел девушку, которая продавала рыбину, и чем больше я на неё смотрел, тем больше мне казалось, что это та рыбина, которую я выловил…

Сю Баоцэ молча закурил трубку. Гуамо, казалось, устал рассказывать. Он протянул руку за оставшимся куском арбуза и отправил его себе в рот, но не стал жевать. Он лежал на спине и смотрел на усыпанное звёздами небо.

В арбузных грядках застрекотали кузнечики, и другие букашки тоже стали вторить им, издавая удивительные звуки. Из котелка начал подниматься пар, и сильнее запахло рыбой. Сю Баоцэ поднялся и снял его с огня.

Раздались чьи-то неуклюжие шаги; только когда человек приблизился к ним, Гуамо и Сю Баоцэ разглядели, что это был Лао Люгэ. Он молча сел перед костром и стал греть руки. Увидев арбузные корочки, он похлопал Гуамо по животу со словами:

— Настоящий арбузный дьявол!

Они втроём принялись за еду, и эта ночная трапеза казалась им одновременно и роскошной, и заурядной…

На следующий день Сю Баоцэ и Лао Люгэ сняли огромный, словно гора, арбуз, который даже пришлось везти на тракторе. Когда арбуз снова оказался у них в руках, старики заметили белые крапинки на чёрной кожице, и сразу же убрали его подальше. Сю Баоцэ и Лао Люгэ помнили, что в прошлом году сняли точно такой же арбуз. Когда они надрезали его, то почувствовали необыкновенный аромат, а на вкус он оказался таким сладким, будто таял во рту. Сю Баоцэ сказал:

— Давай оставим его пока, Гуамо придёт, вместе и съедим.

— Я не против, — отвечал Лао Люгэ, кивая головой.

В следующие два дня Гуамо не заходил к старикам. Сю Баоцэ выкатил арбуз, пиная его ногой, и произнёс:

— Забыл про нас Гуамо.

— Он мог забыть про нас, но не забудет про арбузы! — ответил Лао Люгэ.

— И про море. Этих двух вещей он точно не забудет! Экий непостоянный! Должно быть, он учится рыбачить в море. А потом, он говорил, что хочет работать вместе с нами…

Услышав конец фразы, Лао Люгэ вспомнил кое-что и сказал:

— Я слышал, что, после того как измерили землю, будут назначать подрядчиков, но будут ли искать подрядчиков на бахчу — не знаю.

— Чего тут бояться? Разве мы с тобой не подрядчики? Другие не позарятся па нашу бахчу — тут нужно уметь работать!

— Верно, я и говорю, что, когда время придёт, нам нужно смотреть в оба, чтобы не позволить другим людям взять подряд.

Стояла необычайно жаркая погода. К полудню, держа в руках одежду, пришёл с моря Гуамо. Сю Баоцэ сидел на скамейке и, издалёка увидев приближающегося мальчика, закричал:

— Эй, парень! Где тебя носило несколько дней?