Шляпа, полная неба

— …и даже то, куда и как дует ветер, — закончила перечислять первая половина тетушки. — Все эти вещи и обстоятельства, если правильно с ними обойтись, складываются в нечто вроде… слепка твоего «здесь и сейчас». А как надо с ними обходиться, я тебе сказать не могу, потому что не знаю.

— Но сами-то вы прекрасно обходитесь, — возразила Тиффани. — Я видела своими глазами…

— Да, но я понятия не имею, как это делаю. — Ведьма взяла пару прутиков и отмотала кусок нитки.

Тетушка Вровень села за стол напротив тетушки Вровень и принялась в четыре руки плести путанку.

— Это напомнило мне одну историю. Когда я выступала в цирке… — начала она, — какое-то время я…

— …выходила на арену вместе с Летающими Братьями Пастрими, Марко и Фалько… — продолжала вторая тетушка. — Они могли…

— …крутить тройное сальто на высоте пятидесяти футов, и притом без страховочной сетки внизу. Такие были ребята. И они походили друг на друга…

— …как две капли воды. И Марко мог поймать Фалько с завязанными глазами. Ох-хо-хо, я даже подумала было: может, они — совсем как я…

Тетушка, смешавшись, умолкла на минутку, все четыре ее щеки немного порозовели.

— В общем, — продолжала она, — однажды я спросила их, как им удается ходить по канату и не падать. И Фалько ответил: «Никогда не спрашивай канатоходца о том, как он удерживает равновесие. Потому что, стоит канатоходцу остановиться и задуматься об этом, он упадет». Точнее, он сказал…

— «Никодиссимо нон задавай уно канатохоци вопросси…», потому что ребята, понимаешь ли, всем говорили, будто они из Бриндизи. Это ведь звучит так по-заграничному, так шикарно… Они боялись, что никто не захочет смотреть на Летающих Сидни и Фрэнка Напролоумов. Но, как бы то ни было, совет был очень хороший.

Ее руки продолжали работать — не просто руки одной слегка разволновавшейся тетушки, а двадцать пальцев тетушки Вровень в ее полном составе.

— Конечно, — говорила она, — полезно всегда носить в карманах что-нибудь подходящее. У меня, например, там лежит несколько блесток…

— …на память о былых счастливых днях, — пояснила вторая половина, снова застенчиво зардевшись.

Она подняла готовую путанку. С нитей свисали, крутясь и покачиваясь, блестки, свежее яйцо в маленькой сеточке, куриная кость и еще множество всякой всячины. Тетушка Вровень осторожно продела пальцы всех своих четырех рук в замысловатое хитросплетение нитей и потянула…

Узор нитей изменился. Правда ли блестки перепрыгнули с нитки на нитку? Вроде бы да. И неужели куриная кость в самом деле прошла сквозь яйцо? Со стороны это выглядело именно так.

Ведьма вгляделась в путанку:

— Что-то приближается…

Почтовый дилижанс выехал из Дверубахи полупустым. Он уже оставил холмы позади и давно катил по равнине, когда один из пассажиров на крыше постучал кучера по плечу.

— Извини, — сказал он. — Ты заметил, что какая-то повозка пытается нас догнать?

— Боги с вами, господин! — ответил возница, потому что рассчитывал на щедрые чаевые в конце поездки. — Нет на свете такой повозки, чтобы нас обогнала!

Тут он услышал далеко позади хриплый визг, который быстро приближался.

— Гм. А тот парень, похоже, об этом не знает, — заметил пассажир, когда телега возчика обогнала их.

— Стой! Ради всего святого, стой ты! — вопил возчик на скаку.

Но ничто не могло остановить Генри. Долгие годы он возил телегу от деревни к деревне, медленномедленно, а тем временем в его большой лошадиной голове зрела идея о том, что он, Генри, рожден, чтобы скакать быстрее ветра. А он только таскался по дорогам, и все телеги, повозки и трехногие псы оставляли его за кормой. Зато теперь настал его звездный час.

Вдобавок еще и телега сегодня была легче обычного, а дорога в этом месте шла немного под горку. Все, что требовалось, — это скакать галопом достаточно быстро, чтобы оставаться впереди телеги. А потом он обогнал почтовый дилижанс! Он, Генри!

Он остановился только потому, что дилижанс остановился первым. Кроме того, Генри почувствовал, что кровь уж больно сильно стучит в жилах, и к тому же в упряжке дилижанса обнаружилась пара кобылок, с которыми он был бы не прочь познакомиться поближе — расспросить, когда у них бывает выходной, какое сено они предпочитают, и все в таком роде.

Возчик, бледный как полотно, осторожно слез с телеги, лег в дорожную пыль и крепко обнял земную твердь. Его единственный пассажир, сидевший в задней части телеги, неуклюже спустился и заковылял в сторону дилижанса. Выглядел он, отметил кучер, как настоящее пугало.

— Прости, мест нет, — поспешно сказал возница.

Места были, но определенно не для такого страшилища.

— Ах, а я-то хотел золотом плачевать, — отозвалось пугало. — От такенным золотом, — добавило оно, размахивая рукой в драной перчатке.

В дилижансе внезапно обнаружилось более чем достаточно места для эксцентричного миллионера. Уже несколько секунд спустя новый пассажир расположился внутри, и дилижанс, к досаде Генри, тронулся дальше.

К домику тетушки Вровень через лес приближалась метла. На метле боком сидела юная ведьма — или, по крайней мере, девочка, одетая как ведьма. Никогда не стоит спешить с выводами.