Шляпа, полная неба

— Да так говорят детям, когда хотят их запугать! — сказала Тиффани. — Нам навешали лапши на уши, чтобы мы боялись! «Не ходи в большой дремучий лес _{помогите}, там тебя съедят», — твердят нам. А на самом деле это большой дремучий лес должен нас бояться. Я ухожу!

— Пожалуй, тебе и правда лучше уйти, — слабым голосом проговорила тетушка. — До тех пор, пока не научишься себя вести.

— Я не обязана все делать по-вашему! — прорычала Тиффани и хлопнула дверью.

Тетушкина метла стояла у стены поблизости. Тиффани остановилась и уставилась на нее, лихорадочно размышляя.

Вообще-то она старалась держаться подальше от метлы. Однажды тетушке удалось уговорить ее на тренировочный полет. Тиффани тогда сидела на метле, вцепившись в нее руками и ногами, а тетушка бежала одновременно справа и слева, придерживая привязанные к метле веревки и подбадривая девочку. Когда Тиффани вырвало в четвертый раз, пришлось прекратить.

Но ведь это было раньше!

Тиффани схватила метлу, перекинула ногу… и обнаружила, что вторая нога намертво приклеилась к земле. Она попыталась заставить метлу подняться выше, та бешено закрутилась в воздухе, и когда непослушная нога наконец оторвалась от земли, метла перевернулась и Тиффани повисла на ней вверх тормашками. Пожалуй, не самая подходящая позиция, чтобы гордо улететь в сверкающую даль.

Тиффани тихо проговорила:

— Нет, я не стану учиться летать на тебе. Ты сама научишься возить меня. Иначе на следующий урок я прихвачу топор.

Метла приняла нормальное положение и плавно поднялась в воздух.

— То-то же, — сказала Тиффани.

Она больше не чувствовала страха — только нетерпение. Земля стремительно проваливалась вниз, но Тиффани это ничуть не волновало. Если у этой земли не хватит ума держаться подальше, она, Тиффани, так ей врежет…

Когда метла улетела прочь, в траве раздался шепот:

— Ах, все понапрасну, Явор! Опозднявили мы. То ж не карга, то ж роевник был!

— Ах-ха, а ты ту ножину зырил? Нашая мал- мала карга ишшо держится, хдей-то там, внутре. И пока хоть мал-мала толика ее держится, роевнику не победнуть! Вулли, а ну кык прекратил яблоксы тырить!

— Звиняй, Явор, токо с роевником драке — пусто дело. Это ж все одно что с собой: чем больше ты его драке, тем больше он тя жракс. А когда он сожракс всего тя…

— Ежа тебе поперех, Грамазд Йан! Не бывать этому…

— Раскудрыть! Грамазда карга топс-топс!

Половина тетушки Вровень вышла в искалеченный бурей сад.

Она посмотрела вслед удаляющейся метле, покачала головой.

Тупа Вулли ее появление застало на открытом месте — он как раз пытался утащить упавшее яблоко. При виде карги Фигль кинулся бежать, и сбежал бы, не попадись ему на пути глиняный садовый гном. Туп Вулли с разбегу налетел на истукана, закачался и попытался собрать разъехавшиеся глаза в кучку. Перед ним маячил кто-то большой, пузатый, с пухлыми красными щеками. Вулли так разозлился, что не услышал стук садовой калитки и тихие приближающиеся шаги.

Когда приходится выбирать — бежать или сражаться, Фигли недолго думают. Собственно, они вообще не думают.

— Ты че разухмылялся, рожа хомяцкая, а? — взъярился Вулли. — Че, ежли у тя удудочка, так ты сразу крутняк, ах-ха?

Вцепившись в острые розовые уши гнома, он что было сил врезал головой врагу по носу. Нос оказался глиняный и довольно твердый. Разбить-то его Вулли удалось — мало что устояло бы на его месте, — но и сам Фигль растерял боевой задор и двинулся по кругу, спотыкаясь.

Тетушку Вровень, которая бросилась к нему от крыльца, он заметил слишком поздно. Вулли метнулся в другую сторону — и влетел прямо в руки опять-таки к тетушке Вровень.

Ее пальцы сомкнулись вокруг него.

— Видишь ли, я ведьма, — сказала тетушка, — и если ты сию секунду не перестанешь брыкаться, я подвергну тебя самой страшной пытке на свете. Знаешь, какой?

Туп Вулли в ужасе покачал головой. Хватка у тетушки была стальная — давали о себе знать долгие годы жонглирования. Пикеты в траве до боли навострили уши.

Тетушка Вровень поднесла пленника чуть ближе к лицу:

— Я отпущу тебя прямо сейчас, не дав попробовать двадцатилетнего односолодового «МакАбра», бутылка которого стоит у меня в буфете.

Явор Заядло выскочил из укрытия.

— Ыть, хозяйка, да что ты за человечина така! Неужли в тебе нет ни капелюхи добросердия, чтоб так одеваться? — заорал он. — Ах ты, така-сяка бессердна карга… — Он осекся.

Тетушка Вровень улыбалась. Явор Заядло оглянулся, швырнул меч в траву и в сердцах воскликнул:

— Да раскудрыть его все!

То, что на языке Нак-мак-Фиглей ведьма зовется каргой, еще не означает, что они не уважают ведьм. А эта карга выставила для приема гостей большой каравай хлеба и целую бутылку виски. Такую хочешь не хочешь, а зауважаешь.

— Разумеется, я слышала о вашем племени, да и мисс Тик про вас обмолвилась, — говорила она, глядя, как Фигли едят, а это зрелище само по себе требует крепких нервов. — Но я думала, вы просто миф.