Шлиссельбургские псалмы. Семь веков русской крепости

Венцом этого закрепощения стало разрешение покупать русских крестьян на свои заводы и «купецким людям» иностранного подданства…

В этом явилась вся суть петровских преобразований. За все немыслимые лишения и тяготы, за потоки крови, пролитой на полях петровских викторий, Петр I наградил русский народ возможностью быть купленными в рабство иностранцами, которые приезжали в Россию.

О будущем императоре тогда как бы и позабыли…

Учителями малолетнему Петру назначались случайные и малосведущие люди.

Известно, например, что в четыре года к нему определили танцмейстера Нормана, который обучал ребенка чтению и письму. Этот же Норман — он прежде служил на флоте — сообщил юному царевичу начальные сведения о морской службе, сумев выработать в ребенке стойкое отвращение к морю.

И приходится только удивляться, что будущий император все же сумел многому научиться.

Когда уже после смерти Екатерины I его возвели на трон, Остерман, взявшийся за обучение одиннадцатилетнего императора, к немалому своему удивлению обнаружил, что мальчик свободно владеет латынью, французским и немецким языками.

Ребенок вообще подавал большие надежды.

Еще в те времена, когда похвалы ему расценивались как «тягчайшее преступление», уже говорили, что он кроткого нрава, имеет доброе сердце и обладает ангельской красотой.

Уже тогда поражало всех необыкновенно быстрое физическое развитие маленького Петра Алексеевича. В четыре года он упражнялся в стрельбе из ружьеца и вовсю палил из крохотных пушек «потешной» батареи.

Успехи юного Петра были столь очевидны и так, казалось бы, соответствовали требованиям, которые прежде предъявлял Петр I царевичу Алексею, что воспитатели, невзирая на страх, пытались обратить внимание императора на успехи внука.

Его приглашали на экзамен, устроенный для семилетнего царевича.

Император отказался прийти.

Вместо этого был издан новый закон о престолонаследии, отменивший «недобрый обычай», когда старший сын автоматически наследовал престол. Отныне государь мог назначать преемника по своему усмотрению.

Ослепленный ненавистью к русской ветви своей семьи, Петр I и теперь, когда уже не стало Шишечки, не желал признать себя побежденным в безумной схватке с Божиим Промыслом.

Можно только предполагать, как сложилась бы жизнь Петра II и всей нашей страны, как бы дальше развивалась русская история, если бы сумел Петр I перебороть неприязнь, если бы сумел увидеть, что — вот же, вот! — исполняются во внуке самые заветные мечты, если бы сумел направить развитие ребенка в нужном для наследника престола направлении. Может, и не было бы тогда засилья временщиков и длинной череды дворцовых переворотов…

Увы… Пересилить себя Петр I не сумел.

И о ребенке снова словно бы позабыли…

Сановники с ужасом смотрели на подрастающего Петра. Этот ребенок был смертельно опасен для них. Многим, как и Меншикову, чудился при взгляде на него холодный острог в Березове…

Но ребенок — не взрослый.

Ребенка труднее заманить в ловушку, чтобы при этом самому остаться в стороне, не оказаться обвиненным в его гибели…

«Птенцы гнезда Петрова» оказались достойными учениками своего патрона. Никакие мысли о России не отягощали их совесть, когда в обход законного наследника они возвели на русский престол бывшую кухарку пастора Глюка, портомойку Шереметева, малограмотную императрицу Екатерину.

Царствовала она два с половиной года и умерла 6 мая 1727 года от чахотки. На русский престол наконец-то взошел законный наследник, сын царевича Алексея.

Было ему одиннадцать лет…

Этим, кажется, и завершилось сражение обезумевшего Петра I с Божиим Промыслом.

Нет не группой заговорщиков, а на Небесах была исправлена воля царя-деспота, гроб которого, долго еще не преданный земле, стоял среди лесов строящегося Петропавловского собора…

На русском троне сел русский наследник.

6

«За малолетством императора, — говорилось в завещании Екатерины Первой, — имеют вести администрацию обе наши цесаревны, герцог и прочие члены Верховного совета».

Герцог — Александр Данилович Меншиков, герцог Ижорский.

Кроме него в Совет входили Ф. М. Апраксин, Г. И. Головкин, П. А. Толстой, Д. М. Голицын, А. И. Остерман.

России был дан шанс избежать трагических лет засилья временщиков, бироновщины, но — увы! — всевластные «птенцы гнезда Петрова» сделали все, чтобы страна не смогла воспользоваться этим шансом.

Как обучали юного императора, показывает распорядок, который А. И. Остерман составил для Петра на вторую половину 1727 года.

На занятия одиннадцатилетнему мальчику отводилось в день не более трех часов. Остальное время император должен был отдыхать и развлекаться.

По вечерам он играл в карты с теткой, будущей императрицей Елизаветой, днем частенько отправлялся на охоту.

Ребенка почти насильно втягивали во взрослые забавы, и это оказалось губительным и для его здоровья, и для характера.