Шлюха. Примадонна. Банкирша. Книга 3

— Или все-таки они следили за тем, чтобы вы в своем тогдашнем состоянии не наделали глупостей?

— Может быть, — ответил Котя, понурив голову.

— Заботливый у вас шеф, — сказал Басов. — Он понял, что убийство сестры было для вас тяжелым ударом.

— Откуда вы знаете? — хрипло спросил Котя.

— О чем?

— Об убийстве Регины. То есть что она не сама умерла.

— Догадался, — ответил Басов. — Мы с женой были у нее на квартире. К сожалению, застали ее уже мертвой. Не делайте большие глаза, господин Глинский. Ведь ваша сестра сумочку выронила, убегая из «Рамстора». А в сумочке был ее паспорт с адресом. Разве она не успела вам это рассказать? Вы же были последним, с кем она в день смерти говорила по телефону.

Котя молчал, не зная что ответить.

— Я вам кое-что объясню, господин Глинский, — продолжил Басов, аккуратно ведя машину. — Когда ваша сестра согласилась подбросить мне наркотик, она уже подписала себе смертный приговор. Ее должны были убрать, чтобы спрятать концы в воду. Это очевидно. Случайная встреча с моей женой в «Рамсторе» только ускорила дело. Так что она пострадала за собственную глупость. Или за подлость.

— Не говорите о ней так! — внезапно ощетинился Котя. — Вы ее не знали. Она была хорошим человеком!

— Хорошие люди на такие грязные дела не идут.

— Это не она… Это я во всем виноват…

Плотина молчания была прорвана, и Котя, захлебываясь, выложил Басову все, что знал сам.

— Я шефу этого никогда не прошу! — сказал Глинский в конце. — Только не знаю, как ему отомстить. Я даже сам собирался найти вас, чтобы… Ну чтобы мы вместе как-то…

— …прижали вашего шефа?

— Ну да. Что-то в этом роде.

— Понятно. — Басов холодно улыбнулся. — Я нечто подобное и предполагал. Что ж, остался пустячок. Узнать фамилию вашего шефа.

Он уже знал ответ, но все-таки вздрогнул, когда Котя сказал:

— Навроцкий.

— Марк Савельевич?

— Вы его знаете?

— Ну кто же не знает Навроцкого! Такая личность!

— В том-то и дело, — уныло сказал Котя. — Он любого как муху прихлопнет. А меня уж подавно.

— Зачем вы о себе так уж уничижительно, господин Глинский! К тому же вы теперь не один. Я о вас позабочусь в случае чего, несмотря на то, что я и по вашей вине горя хлебнул.

— Простите. И не надо обо мне заботиться. Лучше скажите, чем я вам могу помочь с Навроцким.

— Вот это уже речь не мальчика, но мужа! — похвалил Басов. — Никаких подвигов от вас не требуется.

— А что требуется?

— Просто войти в кабинет шефа, когда я там буду.

— И все?

— Остальное я беру на себя.

Разговор закончился клятвенным обещанием Коти войти в кабинет шефа ровно через двадцать минут после Басова. День и час встречи банкира с Навроцким были уже известны.

Глава третья Козырные дамы

Февраль 2000 года. Киллер

И все-таки у Олейника рука не поднялась прикончить Мишу Марфина на месте. В том, что этот парень вырос сексуальным уродом, его вины не было. Так природа распорядилась. К тому же без Миши Олейник сейчас продолжал бы париться на нарах, и это тоже нельзя было сбрасывать со счетов.

Пока Марфин торопливо натягивал на себя одежду, киллер успел принять другое решение.

— Сядь и выслушай меня внимательно, — сказал он. — В Москве оставаться тебе действительно нельзя — в два счета повяжут. Но я тебе дам новый паспорт и научу, как из Москвы выбраться. А уж дальше, извини, выкручивайся сам.

Миша молчал, и Олейник засомневался, слышит ли парень то, что ему говорят.

Тем не менее киллер подсел к столу и принялся за работу, с которой успешно справлялся уже не раз. Он аккуратнейшим образом отклеил фотографию с Мишиного паспорта и приладил се на новый, вынутый из тайника. Получилось вполне сносно.

— Ну вот, — удовлетворенно сказал Олейник. — Теперь ты Федин Валентин Николаевич. Правда, год рождения слегка подгулял. Но может быть, просто фотография получилась не слишком удачная. Такое бывает.

Старый паспорт Марфина киллер тут же сжег и пепел спустил в унитаз, отрезав Мише путь к отступлению.

— Держи свой паспорт, Валентин, — сказал Олейник.

Марфин не шелохнулся. Он продолжал сидеть с безучастным видом.

Олейник положил паспорт на стол. Потом нащупал в кармане скрученную трубочкой на иностранный манер пачку долларов, тоже перекочевавшую к нему из тайника. Таких рулончиков у него было пять. В каждом по десять тысяч баксов.

— Тут тебе немного «зелени» на первое время, — сказал Олейник, кладя деньги рядом с паспортом.

Миша с трудом разлепил сомкнутые губы:

— Не надо.

— Нет уж, — покачал головой Олейник. — Я по своим счетам всегда плачу.

— Я не ради денег… — пробормотал Марфин и отвернулся, чтобы скрыть набежавшие слезы.

— Знаю. Какая разница? Никогда от денег не отказывайся, Валентин. Если, конечно, заслужил.

— Ты мне одно скажи, Костя, — дрожащим голосом заговорил Марфин. — Зачем ты вид делал, что у нас с тобой что-то может быть?

— А что мне оставалось? Сам посуди. Когда тебя в расход пустить собираются, на все пойдешь.

Этот разговор был совершенно лишним. Пустая трата времени. Рвать с Марфиным следовало решительно. В конце концов, киллер и так уж проявил неслыханное благородство по отношению к своему сообщнику.