Читаем Шлюха полностью

Ми сказала мне сделать еще несколько вдохов, готовя меня к погружению в сон. Я сделала, как мне велено, концентрируясь на ее словах и атмосфере вокруг меня. Слух навострился первым. Меня тут же окружили звуки океана. Голос Ми стал мягче, а чувства острее. Я с глубокими вдохами повторяла слова «Я спокойна», как она и говорила. Обращала пристальное внимание на ощущения, о которых она упоминала, и как бы безумно это не звучало, я действительно чувствовала то, о чем она рассказывала.

— Представь, как идешь по мягкой траве, но не простой — волшебной. Она мягкая, как детская присыпка. Иди к волнам. Великолепный частный остров ждет твоего прибытия.

В тот момент я даже не хотела смеяться, в какой-то мере мне казалось, что я действительно гуляю по детской присыпке. Когда Ми сказала сделать еще один вдох и обратить внимание на изменения в воздухе, я послушалась. Я действительно ощутила чистоту и позитивную энергетику, когда вдохнула этот волшебный воздух. В этот момент я поняла, что чувствовала моя мать. Об этом месте она говорила своим Клайдам, говорила, чтобы они не теряли его. На мгновение я задумалась, когда я его потеряла, затем повторила фразу «я спокойна».

Ми привела меня к пляжу с песком мягче, чем трава, к загадочному пляжу с такими же цветами и свечами, как плавали в глиняном горшке. Звуки воды становились ближе, расслабляющий бриз касался моей кожи, а запах гармонии наполнил мои ноздри. Все было именно так, как должно было быть. Спокойствие с чувством умиротворения во всем: от теплого солнца на моем лице до напряжения, которое воображаемое, волшебное солнце вытягивало из моего тела. Позитивная энергетика горячей планеты заняла место всех страхов, волнений и сомнений. Ко времени, как я услышала голос Ника, я была в незнакомом состоянии. Умиротворение, которое я ранее никогда не ощущала.

— Гэбби, ты слышишь меня? — тихо спросил Ник.

— Да, — ответила я далеким голосом.

— Хорошо, помни, что ты контролируешь ситуацию. Когда бы ты не ощутила дискомфорт, помни, ты можешь проснуться. Стоит только открыть глаза.

Я ничего не произнесла в ответ. Слишком глубоко я погрязла в звуках волн, солнце, согревающем мою кожу, и спокойствии, которое я ощущала во всем теле. Даже дыхание мое было непринужденным.

— Я сделаю несколько пояснений, пока буду считать. Ты заснешь глубоким сном, но контроль за тобой.

Я слушала все, что происходило вокруг, но на голосе Ника я фокусировалась больше всего. Ник досчитал до семи, объясняя, что, когда наступит время просыпаться, он отсчитает в обратном порядке, но просыпаться не обязательно. Сказал, что мое подсознание подскажет, что делать, спать дальше или просыпаться. Честно говоря, думаю, я отключилась, когда услышала цифру пять. Должна признать, техника Ми творит чудеса для работы Ника. Она делала все проще, помогала легче открыть разум. После этого я ничего не помнила. Отключилась. Совершенно.

~~~

Теплые солнечные лучи ударили в лицо, прямо в переносицу. Я зажмурилась от яркого света и попыталась оценить свое состояние. Я все еще была в трансе? Это настоящее солнце или воображаемое солнце Ми? Я открыла глаза и увидела сверкающие щели в бамбуковых жалюзи. Я чувствовала себя очень отдохнувшей. Наверное, впервые в жизни. Моя качающаяся кровать зашаталась, когда я повернула голову, оглядывая ту же комнату, в которой заснула.

— Доброе утро. Ты любишь овсянку?

Я посмотрела на Ми, сидящую в позе для медитации — ее ноги были неудобно скрещены посередине круглого коврика, руки лежали на коленях, а пальцы формировали букву «О».

Я прочистила горло, прежде чем говорить.

— Сработало, Ми? Я поддалась гипнозу?

— О, да. Сработало.

— Я ему рассказала? Об аварии? О сестре?

— Да. Пойдем. Я сделаю чай. На полке тебя ждет новая зубная щетка.

— Все плохо? Я плохой человек, Ми?

Она склонила голову на бок и улыбнулась.

— Ты думаешь, ты плохая?

— Ну, я не чувствую себя плохой. Я бы никогда никому не причинила боли.

— Ты не плохой человек, Гэбби. Совсем нет. Можешь посмотреть видео, пока будешь завтракать. Я иду в душ, затем отправимся на поиски машины.

Я последовала за Ми, задавая вопросы ей в спину, в то время как мой мозг выполнял кульбиты.

— Машина Иззи? Разве нам не стоит сначала связаться с Уолкерсами? Они могут что-то знать.

— Посмотри сначала видео. Я скоро вернусь.

Ми исчезла, ничего больше не сказав. Она просто ушла, игнорируя мои вопросы, оставляя меня одну. Гигиена на втором месте. Чай и ноутбук на первом. Зубы подождут. Я отпила чай из сассафраса, скользнув пальцами по клавиатуре, но тут же выплюнула его в раковину, морщась от отвращения. Сполоснув чашку, я налила в нее молока, уверенная, что в том чае был кайенский перец. Боже правый. Кто вообще кладет в чай кайенский перец? Нормальный пакетик черного кофе возле кофеварки привлек мой взгляд, и я похозяйничала, сделав себе нормальный утренний бодрящий напиток. Не уверена, сможем ли мы с Ми стать друзьями. Она была слишком странной для меня.

Перейти на страницу:

Все книги серии Близняшки

Условие для близнецов
Условие для близнецов

БОГИ долго думали, совещались… Как поступить? Это были дети молодой Королевы - Матери МАРТИССИНИИ!Они пришли к единому мнению оставить девочек живыми, но при одном условии…Малышек отправить жить на Землю до земного совершеннолетия. После этого одну из них призвать на планету для выполнения важной миссии...Молодые родители были очень рады, что дети останутся живы и не нужно делать такой сложный и страшный выбор…Мартиссиния прижала к груди малышек, в последний раз накормив их грудным молоком.Умываясь горючими слезами завернула их в красивые одежды, прикрепила к каждой на ручку фамильный амулет и положила их в отдельные корзинки. Прочитала над ними молитву сохранения и удачи, дрожащими руками передала их доверенным лицам Богов.ДВУХТОМНИК .Вторая книга "Позднее раскаяние" .

Таис Февраль

Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии