Шмель над державой

Снаряды перемалывали стены казарм пограничников и МПД* наших войск, расположенных близ границы, как картонные. Бревна летали, как спички. Артобстрел начался ровно в четыре часа воскресного утра шестнадцатого июня. Продолжался он ровно двадцать минут. Тысячи тонн снарядов рвали в клочья нашу родную советскую землю. Надо честно признать, что стреляли немцы довольно метко. Смешали цели с землей качественно. Вот только... пустые это были казармы и зимние лагеря. Потерь с нашей стороны практически не было. Ровно в десять вечера субботы началась эвакуация мирного населения внутренними войсками на двадцать - двадцать пять километров от линии фронта. Плакали женщины, ревели разбуженные солдатами дети, хмурили лица мужики, но лихорадочно грузили все самое ценное на телеги и уходили на восток.

Советская армия была одновременно поднята по тревоге в девять вечера накануне войны на всем протяжении западной границы. Во всех подразделениях были зачитаны сразу Постановление Советского правительства и приказ. В Постановлении было сказано о создании Государственного Комитета Обороны во главе с товарищем Сталиным и о передаче всей власти в стране ГКО. Приказ Верховного Главнокомандующего извещал личный состав о наступающей завтра войне и призывал воинов быть твердыми и мужественными в обороне Родины.

Немцы во многих местах заметили подозрительные действия на нашей территории, но остановить уже раскрученный маховик войны было невозможно. В два часа ночи пограничники начали покидать казармы и устраиваться в блиндажах и окопах, без особой спешки отрытых и замаскированных заранее в короткие летние ночи.

Около половины четвертого взлетели ночные разведчики Ту-2. В те же четыре ноль-ноль они уже начали фиксацию точных мест расположения вражеских батарей. Натренированные штурманы только и успевали, что щелкать кнопками дистанционных спусков затворов фотоаппаратуры. На аэрофотоснимках потом отлично были видны длинные засветки огненных языков пламени из стволов орудий.

В четыре двадцать пять вперед двинулись немецкая пехота и танки. Вот только далеко пройти не смогли. Так как большая часть границы проходила по водным рубежам, то первые же танки, въехавшие на пограничные мосты, уходили на дно вместе с взорванными пролетами. Пехота, попробовавшая форсировать реки и речушки на заранее собранных лодках, нарвалась на огонь крупнокалиберных пулеметов, тяжелые пули которых рвали тела немецких солдат в клочья. Появились первые жертвы этой Великой Войны. Там же, где немцам все-таки удавалось высадиться, ни о каком серьезном продвижении на восток они даже и не задумывались. Берег оказался густо усыпан минами на всех направлениях, где фашисты планировали прорыв нашей обороны. Попытки использования противником полевой артиллерии и минометов тут же пресекались появившимися неизвестно откуда чудовищными бронированными монстрами. Самоходные артиллерийские установки 2С3 "Акация", неделями уже дожидавшиеся своего звездного часа в неглубоких капонирах в паре километров от границы, выезжали из своих замаскированных убежищ и прямой наводкой укладывали свои 152 миллиметровые снаряды точно по целям. Тяжелый многомесячный ночной труд саперов по подготовке укрытий для техники не пропал даром. А как сложно было скоординировать в каждом конкретном случае действия по маскировке шума двигателей этих тяжелых самоходок, когда они ночами буквально на ощупь заползали в свои капониры. То пьяный якобы тракторист решит доярку покатать ночью на тракторе с оторванным глушителем (Утром наблюдатели сопредельной стороны с большим удовольствием через цейсовскую оптику фиксировали, как эти варвары вытаскивают лошадьми свалившийся в овраг трактор). То опять ночная рыбалка на этой их алюминиевой "Казанке" с подвесным двухтактным мотором, который всю рыбу в реке распугивает.

На сухопутных участках границы положение у немецких войск оказалось ничуть не лучше. Точно так же граница оказалась густо усеяна минами. Точно так же неизвестно откуда появлялись тяжелые самоходки и прямой наводкой расстреливали фашистов. Сами при этом получая только царапины на краске. Основная немецкая противотанковая артиллерия - 37-мм РаК-35/36 не могла повредить нашим самоходным орудиям никак. После первого же выстрела - в том случае если их не засекли раньше - эти игрушечные пушечки немедленно уничтожались. Немецкие танки не успевали подойти на дальность прямого выстрела, так как самоходки начинали их уничтожать с дистанции четыре километра или после первого появления из-за складок местности и естественных укрытий.