Шмель в паутине

Она повернулась к нему и подняла голову, руки ее плавно, будто вьюны по стене дома, скользнули вверх, едва касаясь его одежды, и сомкнулись за головой Милана. Как цветок на рассвете, она раскрылась ему навстречу, и алым пестиком в чашечке цветка-рта блеснул язык, раздвинувший матово-белые тычинки зубов. Будто в замедленной макросъемке, когда объектив не успевает наводить резкость, она вся, расплываясь в его зрачках непрерывной чередой образов, целиком коснулась его, и Милан словно оказался рядом с неисправным гравиблоком. Пол закачался под ним, хаотически, но плавно меняя угол наклона, и как Милану удалось устоять, он так и не понял – только спинка дивана, кстати оказавшаяся позади, безропотно приняла на себя часть их сдвоенной тяжести.

От Светы даже пахло цветком – по-летнему пышным и душистым, вобравшим в себя полуденное солнце, ветер, каплю едва отгремевшей грозы и отблеск молнии, мгновение назад сверкнувшей в озоновой выси.

– Хочешь посмотреть на другие комнаты? – проговорила она, едва касаясь губами его шеи. – На лифте прокатимся… У меня музыкальный.

Бельмо на выставке

Каждый июнь в Выставочном центре Валхалльской Академии Искусств проходит смотр достижений наших арт-художников. Традиционно в нем принимает участие и приглашенная «звезда»: на этот раз ей стал бельгийский скульптор Вим Бельмо. Этот экстравагантный мастер даже на Земле, где он сверхпопулярен, отличался своим трепетным отношениям ко всяким гнусностям, а уж на «провинциальной» сцене Эккарта развернулся на полную катушку. Он представил зрителям фигуру голого человека-механизма, страдающего от неудержимого поноса. На этом довольно отвратительном примере художник, по его словам, старался показать тщету жизни и круговорот питательных веществ, в том числе воды, в природе. Дело в том, что фекалии падают на минитранспортер и на нем же постепенно превращаются в аппетитные «пирожки» и прочие белковые «яства». Загребущих рук фигуры эта «кулинария» достигает уже в относительно пристойном виде, после чего жадно поглощается зубастым ртом биомеханизма.

Ассоциация независимых фермеров Эккарта и Союз кулинаров Валхаллы уже высказали свое отрицательное отношение к скульптуре и потребовали изъять ее из экспозиции.

«Культура Эккарта»

Неисправность оказалась пустячной, причем настолько, что Милан был почти уверен – не окажись у Светы реального повода позвать его в гости, она сама забралась бы под приборную панель и отцепила какую-нибудь клемму. Свежие знания электрической цепи флаера крепко помогли ему, и кондиционер заработал как новенький, даже дрожь пробирала.

Света, видимо, приняла для себя нелегкое решение и не донимала Милана личными вопросами, ограничившись в разговоре общими темами. Например, культурными мероприятиями, на которых она побывала за последний месяц. Таких набралось целых 14. Особенно ярким событием для нее стало посещение Выставочного центра Валхалльской Академии Искусств. Правда, напечатать голограмму центральной скульптуры экспозиции, «изваянной» землянином Вимом Бельмо, редактор журнала так и не решился, опасаясь обструкции фермерш и кулинарок.

На обед у Светы были жареные рябчики с морошкой. Кухня, совмещенная со столовой, располагалась этажом ниже. Милан в основном молчал, лишь изредка вставляя реплики вроде «Неужели?», «А что они?», «Не может быть!» и подобные. Только раз он проговорился, когда сообщил ей, что проводит вечера за обучающей программой, готовясь к тестам в колледже. Если Света и удивилась, что он так поздно занялся своим образованием, то вида не подала.

– Ты что-нибудь слышала о компании под названием «Русское поле»? – спросил Милан, когда девушка ненадолго прервала свой рассказ о богемной жизни, чтобы приложиться к бокалу.

– Что-то знакомое, – проговорила она и нахмурилась. – Где же я могла встречать это название? А, помню! В прошлом году я писала заметку о судебном процессе. Да, точно.

– И что за процесс?