Шмордонские игры (СИ)

— Извините, — сконфузился Джем, отворачиваясь.

На КПП космопорта Джем, опустив стекло, протянул подошедшему охраннику пропуск и заявил:

— Посольство Джаппурии. Шморовоз досмотру не подлежит.

— Цель прибытия в космопорт? — поинтересовался охранник, подозрительно сверкнув глазами.

— Забыли в нашем джабле личные вещи, — ответил Джем.

— Какие? — последовал вопрос.

— Ну, трусы там всякие, носки…

— И что, в четыре часа ночи нельзя прожить без трусов?

— Представьте себе — нет!

— Проезжайте, — недовольно сказал охранник и, сплюнув себе под ноги, пошел открывать шлагбаум.

— Действительно, — хохотнул Кебаб, заезжая в ворота космопорта. — Зачем человеку трусы в четыре часа ночи? А носки?

Когда джабль вышел на орбиту Шморы, все вздохнули с облегчением. Кроме Отжима, который, цепко глядя в глаза Шмору, потребовал:

— Как вас там… господин император? Верните мои очки!

— Зачем вам вторая пара? — поинтересовался Шмор. — Посмотритесь в зеркало.

Отжим, надув губы, удалился.

ДЫРА

Командующий Десятой эскадрой Звездного Флота Шмордона контр-адмирал граф Гундо́с вышел в разведывательный поход.

База, на которой располагалась его эскадра, находилась в самом дальнем краю владений империи и называлась Дырой. Название было связано с большим астероидом, представлявшим собой плоский эллипсоид с громадной дыркой в центре. Это небесное тело вращалось вокруг красного номерного карлика, и по своей сути было тем, о чем говорило его название.

Астероид не имел атмосферы, и потому все строения на нем были укрыты куполами. Одиннадцать кораблей эскадры болтались вокруг Дыры на различных орбитах, а под куполами располагались всякие штабы и службы (и офицерское общежитие в том числе).

База находилась в секторе Разгульдяя, но ничего общего с этой системой не имела, так как расстояние до нее было большим, и там несла службу Одиннадцатая эскадра, офицеры которой вели достаточно цивилизованную жизнь по сравнению со своими бедными коллегами, загнанными на край света.

Но присутствие Десятой эскадры в этом тихом уголке вызывалось необходимостью. До республики Тарахтун от Дыры лету было двое суток, и поскольку этот сектор галактики еще не был захвачен Шмордоном, эскадра занималась пограничным бдением.

Пару лет все было спокойно, и потому военные изнывали от безделья. Но несколько дней назад из Тарахтуна начали приходить странные радиограммы. Первая из них гласила:

«Контр-адмиралу Гундосу. Просим срочно вступить с нами в военный союз на выгодных для вас условиях. Президент Бендекс».

Вторая пришла через час после первой. В ней говорилось:

«Мы сдаемся! Просим срочно нас захватить! Президент Бендекс».

Граф Гундос, ничего не понимая в изменившейся политической обстановке, решил подождать и вскоре неведение его улетучилось, поскольку на горизонте появился Первый министр Кукареллы Зашло Неалло. Пролетая мимо Дыры на своем гигантском звездолете, он нашел возможность посетить контр-адмирала и рассказать тому о событиях, случившихся несколько дней назад.

Гундос тут же распорядился закрыть все солдатские и офицерские бары на кораблях и в самой Дыре, после чего объявил эскадре «готовность номер один». Но, как это обычно бывает, весть о готовящемся приказе распространилась с невероятной скоростью, и офицеры успели запастись спиртным за час до закрытия баров. В результате — алкоголя в этих барах не осталось ни грамма, а военные, потирая руки, принялись провозглашать тосты «за победу шмордонского оружия».

Энтузиазм застоявшихся вояк был настолько велик, что вся эскадра (включая нижних чинов, умудрявшихся готовить брагу в батареях водяного отопления) попросту перепилась, и в разведывательный рейд удалось отправить всего два корабля, находившихся в момент отдачи сухого приказа в режиме патрулирования границ.

Крейсер «Звезда» и челнок «Проворный» по возвращению были задержаны на орбите Дыры. Контр-адмирал поднялся на борт «Звезды» и оба звездолета тут же направились в сторону Тарахтуна.

За это время пришло еще две радиограммы. Первая гласила:

«Да здравствует император! Ну, где же вы?! Помогите!!!»

Вторая пришла через час, и текст ее был совсем странным:

«Все отменяется. Тарахтун не сдается. Простите, набуха́лся помидоровки до синих мухоморов. Президент Бендекс».

Контр-адмирал Гундос догадался, что последняя радиограмма послана кем угодно, но только не Президентом. Он ранее частенько обменивался с Бендексом сообщениями и знал того как человека культурного. Да и помидоровку, которая являлась скотским пойлом, никто кроме солдат и работяг не пил.

Исходя из всего вышеперечисленного, граф Гундос пришел к выводу, что в Тарахтуне случилось что-то серьезное, и потому он решил действовать с некоторой долей осторожности. Это выразилось в приказе, отданном капитану «Проворного» дону Салабо́ну.

Суть этого приказа сводилась к тому, чтобы челнок двигался с большим удалением от крейсера и ни при каких обстоятельствах в бой не вступал. В обязанности дона Салабона в первую очередь входило бегство в сторону Дыры с целью предупреждения о возникшей опасности оставшихся на базе шмордонцев.