Шмордонские тайны

— От наших офицеров, работающих на фестивале под прикрытием, — сказал Каптёр. — Крокозяблиха в раздетом виде рассекает на джациклах, а бородатые джайкеры каждую ночь устраивают из-за нее драки.

— Пусть выловят чету послов и доставят сюда. Посольство Шмордона подало Морсу ноту протеста. Крокозябла нет на рабочем месте! Морс достает меня звонками…

— Этого пока сделать нельзя.

— Почему?

— Наши офицеры — чтобы не выделяться из толпы — тоже курнули. И теперь ничего не видят, кроме смысла жизни.

— Как же они тогда Крокозябла узнали?

— Это было в самом начале фестиваля. А потом курнули — и все…

— Га-га-га! — заржал Кебаб во весь голос.

— Хи-хи, — скромно поддержал его Каптёр.

— Хватит! — рявкнул Пахан, ударив ладонью по столу. — Немедленно послать им приказ: доставить сюда Крокозябла! Можно без жены. Пусть дама отдыхает, а то у них там, в Шмордоне, не то, что джайкеров, мужиков нормальных не сыщешь. Куда ни плюнь — одни военные вокруг…

— Есть! — отдал честь Каптёр и выскочил из кабинета.

— Слушай, давай я туда съезжу! — вдруг предложил Кебаб. — А ты мне командировочные выпишешь. Как внештатному сотруднику.

— Что, опять денег нет?

— Жена распоряжается! — Кебаб развел руками.

— Зачем же, как внештатному? Давай, я тебя устрою к себе в полицию?

— Ты что? Я ведь дважды судим!

— У тебя обе судимости сняты. Я проверял. Да еще ты — Герой Джаппурии. А кавалеру этого ордена дорога открыта везде.

— Н-ну, не знаю, — замялся Кебаб. — Как-то я не готов в полицию… Продавал раньше угнанные машины, а теперь что — ловить угонщиков?

— Я же ловлю? А кто в юности тебе машины поставлял?

— Ты. Вот я и думаю: как тебе совесть позволяет здесь теперь работать?

Пахан, усмехнувшись, встал и заявил:

— А тебе? Как позволяет совесть удирать от беременной жены? Ты даже в Угореловку готов смыться, лишь бы не оставаться дома! Вывод?

Он поднял вверх руку с выставленным указательным пальцем и выдал:

— Совесть есть понятие не только мифическое, но еще и растяжимое!

В эту минуту в коридоре раздался шум, дверь распахнулась, и в кабинет влетел модный певец Сексот. За ним гнался Каптёр. Первый выглядел растрепанно, а второй пытался схватить первого за шиворот.

— У меня срочное дело к начальнику! — орал Сексот.

— Неприемный день! — вопил Каптёр.

— Молчать! — гаркнул Пахан.

В кабинете наступила относительная тишина. Сексот бурно дышал, Каптёр переминался с ноги на ногу, Кебаб в предвкушении новых интересных событий тер руки, а Пахан, усевшись за стол, строгим голосом поинтересовался:

— В чем дело?

— Прет — как танк! — доложил Каптёр, указав на Сексота пальцем. — Я ему говорю: нельзя! Неприемный день! А он отвечает, что является модным кумиром миллионов и ему, дескать, все можно!

— У меня секретная информация, касающаяся безопасности Джаппурии! — взвыл Сексот. — А эта легавая морда не пускает без ста тагриков! Не полицейский, а крохобор какой-то…

— Слышали?! — взревел Каптёр. — Он оскорбил мое служебное достоинство! Надо его задержать и отправить в козлятник!

— Молчать! — повторно гаркнул Пахан.

В кабинете опять стало тихо.

— Служебное достоинство к безопасности Джаппурии отношения не имеет, — спокойно сказал Пахан. — Слушаю вас, господин Сексот.

Модный певец, оглядевшись, судорожно ткнул пальцем сначала в Каптёра, потом в Кебаба, после чего заявил:

— Информация секретная! Попрошу убрать из кабинета вот этих двух.

Пахан Родимый махнул рукой, и Каптёр в мгновение ока скрылся в коридоре, хлопнув дверью.

— А это, — Пахан кивнул на Кебаба, — начальник первого ранга восьмого направления разведслужбы Джаппурии, и потому он допущен ко всем секретам.

Сексот и Кебаб моргнули одновременно. Первый от понимания, а второй от удивления.

— Итак? — спросил Пахан.

— Меня хотят убить! — вскричал Сексот. — Они следят круглосуточно!

— Бывает, — скучным голосом произнес Пахан. — Так что там по поводу секретности?

— Меня обязательно убьют!

— Это имеет отношение к безопасности Джаппурии? — недоуменно спросил Пахан.

— Конечно! — Сексот кипел негодованием. — Ведь я кумир миллионов! Если меня убьют, несколько поколений джаппурцев потеряют смысл жизни! Ведь они живут моим творчеством…

— Да-а? — недоверию Пахана не было предела.

И здесь подал голос Кебаб.

— Наше восьмое направление знакомо с вашим творчеством, — сказал он густым солидным голосом, бросив в сторону Пахана ернический взгляд. — Безусловно, в текстах песен группы много оппозиционной философии. Вот, например: «Полицейские собаки лижут след мой кучерявый». Только вчера передавали по радио. Или: «Обдолблюсь я джакоином и расшторю день рутинный». Да уж. Ваша смерть действительно станет трагедией для тех, кто слушает такие песни! Но поверьте, через пару дней поклонники забудут вас и найдут утешение в фестивале «Дым над дуплом», который сейчас проходит в Угореловке. Там и без песен смысла жизни навалом. Кстати, вы, случайно, не там черпаете вдохновение?

Сексот, внимательно всмотревшись в Кебаба, вдруг поник. Он поискал глазами стул, нашел его, уселся и сказал: