Шофер. Назад в СССР. Том 2 (СИ)

— Да не. Так. Ударился.

— Свят-свят-свят… — Забормотала бабушка.

И другие соседи стали выглядывать на улицу. Стягиваться к столкнувшимся машинам. Расспрашивать, что да как, нужна ли помощь.

Внезапно, улица за спиной залилась желтым светом. Я обернулся. Окружающие зеваки тоже. Из-за кривого заворота улицы Фрунзе вырулил к нам… милицейский уазик. Тут же, замер он, как вкопанный. Осветил своими фарами Белку, москвич и всех собравшихся. Я зажмурился, рукой закрылся от слепящего света.

Двери распахнулись, и из машины стали выпрыгивать милиционеры. А первым выбрался наружу Сашка. Одетый он был по гражданскому в брюки и рубашку с коротким рукавом.

— Света! — Крикнул он.

— Сашенька!

Побежали они друг к другу. Обнялись.

— А чего тут у тебя? Чего твориться-то⁈ — Спросил у заикающейся от слез Светы Сашка.

Остальные милиционеры подбежали к машине. А вел их сам Квадратько.

— Чего тут? — Строго спросил он, — Землицын? Ты че? Снова, куда не туда влез⁈

Двое свободных милиционеров кинулись к машине, стали смотреть, живые ли все в салоне.

— Черкесы, — Кратко сказал я, — уворовать пытались сестру. Останавливать пришлось, — я кивнул на Белку, — подручными средствами. А вы какими судьбами?

— Сашка уговорил, — сказал хмуро Квадратько, — чтобы мы по-быстрому свозили его к Светке на прощанье, раз уж она к нему не приехала.

— Вот дуреха! — Услышали мы с Квадратько Сашкин возглас, — тебе ж брат сказал дома сидеть! Думаешь, я бы сам с тобою не попрощался бы⁈

— Прости, Сашенька! — Уткнулась Света лицом теперь и ему в грудь.

— О! А это ж тот! — Заглядывая в салон, воскликнул один из милиционеров, — Бачмеков! Он у нас в розыске числится!

— Да? Правда, что ли? — Нахмурился Квадратько.

Квадратько сам, лично, полез в салон, осмотрел всех, живые ли.

— Так, — высунулся он из машины, — Ивановский!

— А! Чего, товарищ майор? — Саня оторвался от Светки.

— Попрощались?

— Еще б минутку!

— А все. Нету больше минутки, — сказал Квадратько, — собирайтесь. Федотов!

— Чего, товарищ майор⁈ — Откликнулся один из милиционеров, что заглядывал в разбитое ветровое стекло.

— Езжайте через отделение. Позвонить надо в скорую и в район. Ты сам Женю забрось. Он все сделает, а ты давай Сашку прямым ходом на вокзал. Понял?

— Понял, товарищ майор!

— Я возьму буханку, — отозвался второй, кого назвали Женей, он все это время оглядывал корчащегося под задним сидением черкесенка, — и еще кого из ребят.

— Возьми, — Кивнул Квадратько, — а мы с Землицыным аккурат тут подежурим, пока вы туда-сюда мотаетесь.

Милиционеры с трудом разорвали Свету с Сашкой. Погрузились в уазик. Поехали.

— Чего к тебе, — сказал Квадратько, — все они, как репей липнут? Вечно оказываешься там, где не надо.

— Сегодня, — сказал я оборачиваясь назад, на плачущую в ладошки Свету, — напротив. Оказался я там, где надо.

— Стыдно то, как! Стыдно мне! — Подошла ко мне Света рыдая.

— Да не реви ты, — обнял ее я, — не реви. Позади все.

Вдали, на углу, где был поворот на нашу улицу, замаячил луч фонарика.

— Света-а-а-а!

— Светка!

— Све-е-е-е-т-а-а-а-а!

Шли то мамка с папкой, кликали везде сестру.

— Ищут меня! Ищут! — Света снова ткнулась мне в плечо, — стыд-то какой!

— Вон Анка! Чего там⁈ — Крикнул отец и родители заспешили к месту аварии.

Когда мама с папой пришли, Светка совсем вжала голову в плечи. Скукожилась вся у меня под боком. Однако мать, хоть и со строгим поначалу лицом, но все же бросилась к Сестре, обняла нас с ней.

— Вот бестолочь! Вот бестолочь-то! — Причитала сквозь слезы она.

— Прости, матушка! Прости, папенька! — Ревела Светка.

Отец, отстранившись, смотрел на нас строгим взглядом. Молчал. Потом стал перебрасываться с Квадратько и другими очевидцами краткими скупыми предложениями. Говорили о происшедшем.

Смотрел я в отцовские жесткие глаза. И видел в них бурю эмоций, которую не было принято у нас выставлять напоказ. Видел, что испытывал он то же, что и я: злость на Светку, на глупость ее, которую, впрочем, перекрывали облегчение и радость о том, что все с ней хорошо. А понимание того, что все это ее горячие девичье сердце вытворило, заставляло, теперь, когда все позади, относиться к ее выходке снисходительно.

— Хорошо что, — сказал отец, выслушав рассказ Квадратко, — что Игорь оказался где надо. Хорошо. Молодец ты, сынок.

Я улыбнулся отцу. На его грубом лице, освещенном папиросой тоже блеснула мимолетно улыбка.

— Горжусь тобой. Очень горжусь, — выпустив дым от затяжки, добавил он.

Внезапно услышал я, как скрипнула дверь москвича. Глянул на машину. Там, через заднюю, обратную для нас дверь, выбрался бедолага с заднего сидения.

— Он чего⁈ — Вскрикнул Квадратько, когда черкес, покачиваясь, кинулся бежать, — Улепетывает⁈ А ну! Лови его!

Глава 10

Ловить черкеса нам не пришлось. Пробежал он на своих непослушных ногах метров десять, да и рухнул на гравийку. Когда мы с Квадратько подбежали к беглецу, он уже стоял на четвереньках и бессовестно рвал на пыльную дорогу.

— Вставай, етить тебя! — Схватили его Квадратько за плечо своими могучими короткопалыми руками, — ты посмотри, бегун, так тебя рас так.

— Голова… — Мычал черкесенок, — голова больно…