Шок

К его удивлению, она не отрицала, что знает Смита, Напротив, она пристально смотрела в глаза Римо. То, что он видел, озадачивало его. Да, она была Алисой в Стране Чудес, вся в белых кружевах, пронизанных лучами солнечного света, но не той Алисой, маленькой девочкой из книги сказок, а старше, серьезнее, словно безмерно напуганной прошлым и со страхом смотрящей в будущее.

— Что вы скажете, если мы оставим игры и поговорим начистоту? — предложил Римо.

Женщина заволновалась.

— Я не возражаю.

— Для начала, установим, где сейчас Смит.

— Пожалуйста, уходите.

— После того, как вы мне это скажете.

Она вздохнула:

— Ну хорошо, он здесь. И вы знали это.

— Где он? Пожалуйста, поконкретнее.

— Неважно, где он. Сейчас он не может с вами уйти.

У Римо по спине пробежала холодная дрожь.

— Он мертв?

— Нет. Не мертв. Хотя для него это было бы лучше.

Женщина снова оглянулась через плечо.

— Послушайте, я не могу разговаривать здесь.

— А что тут происходит?

— Я все объясню позже. Ждите меня сегодня вечером у «Мамаши Мерли». Это кабачок для местных, на северном берегу острова. В десять часов. И я все расскажу вам. Но сейчас вы должны уйти.

— Но я…

— Пожалуйста.

— Я даже не знаю, как вас зовут, — закончил Римо.

— Это не важно, — тихо сказала она. — Они зовут меня Цирцея. Я буду ждать вас.

Она побежала от него, как испуганный кролик, ветер раздувал белые кружева ее платья.

— Куда-нибудь собираешься, Цирцея?

Женщина задохнулась от испуга, когда из-за акации высунулась рука Ле Пата и схватила ее за рукав.

— А… это ты, — сказала она, смотря на маленького человека, как на больного.

— Кто этот новый кавалер? — спросил он вкрадчивым голосом. — Ты же знаешь, Абрахас не любит, когда мы связываемся с посторонними.

— Он… Я только…

— Мы скажем об этом Абрахасу, не так ли?

Он схватил ее за руку и грубо толкнул вперед.

— Ну, подожди, — сказала она, освобождаясь от его руки. — У тебя нет права так обращаться со мной. Абрахас образумит тебя.

— Не слишком ли ты самоуверенна? — улыбнулся он. Внезапно его улыбка исчезла и взгляд стал угрожающим. — Ну, так я вам кое-что открою, мисс. Ты была любимицей Абрахаса, но все меняется. Сейчас ты слишком далеко зашла. Прошлая ночь была началом твоего конца.

— Прошлая ночь?

— Тебе ведь не понравилось втыкать эту иглу в Смита? — он презрительно улыбнулся.

— Но я же сделала это, разве нет?

— Абрахас считает, что тебе не хватает жестокости, чтобы продолжить программу.

— Что за абсурд. Вот уж о чем я не думала, так это о том, что должна кому-то навредить.

— Как раз это-то и не нравится Абрахасу. Поэтому он приказал мне наблюдать за тобой. Кому сейчас можно доверять? — сказал Ле Пат с самодовольной улыбкой.

— Что?

— Я следил за тобой. И правильно сделал. Тебе нельзя доверять.

— Меня оскорбляет, что меня выслеживают как преступника, — сказала Цирцея.

— Входи, — он почти втолкнул ее в особняк. Они оба стояли перед жужжащей камерой.

— Что такое? — раздался в тишине голос Абрахаса.

— Я нашел ее в саду, сэр, — гордо сказал маленький человек, — она разговаривала с каким-то чужаком. Возможно, она сама впустила его через ворота.

— Нет, я его не впускала, — возразила она.

— Кто был этот человек? — спросил голос.

— Я… я не знаю, как его зовут. Я его как-то встретила в городе.

— Что он хотел?

— Он, — она остановилась и посмотрела в камеру. — Почему меня допрашивают подобным образом?

— Прошлой ночью ты дала Смиту ускользнуть.

— Но я же последовала за ним.

— Тебе полагалось приглядывать за ним получше. Это была твоя работа.

— Но было темно.

— Кто этот человек, с которым ты разговаривала?

— Я же говорю, что не знаю, как его зовут! — закричала Цирцея. Она закрыла глаза и сосредоточилась. — Он ищет доктора Смита. Он знает, что Смит здесь.

— Откуда он знает? — спросил голос.

— Он мне не говорил, — вызывающе сказала Цирцея. — Я назначила ему встречу. Я думала, ты захочешь кого-нибудь послать за ним и задать ему вопросы.

— Задать вопросы? — голос разразился громовым смехом. — К нам проник шпион, и ты хочешь, чтобы я задавал ему вопросы?

— Как тебе сказать, — смутилась Цирцея. — Ведь, кроме него, могут быть и другие.

— Он будет убит, как и остальные, кто придет после него.

— Ты убьешь его? Даже не дав ему шанса что-то сказать?

— Смерть — это единственный способ иметь дело с теми, кто находится за пределами нашего влияния. Смерть — единственное наказание, которое срабатывает.

— Но как же насчет того, что ты говорил о единстве? — ее голос ослаб. — О гармонии, о мире?

— Слова, только слова. Великий план не может быть сорван из-за слов. Смерть изменникам, Цирцея, помни это.

— Изменникам? Почему ты так разговариваешь со мной? Я не изменница.

— Нет? — вопрос повис в воздухе. — Возможно, ты и планировала привести его в ловушку, как ты говоришь. Возможно. И возможно, ты бы рассказала мне об этом.

— Я собиралась, клянусь.

— Она не пошла прямо к дому после разговора с ним, сэр, — сказал Ле Пат.

— Я не робот! — выкрикнула она — Я хотела подумать.

— Ах, неужели? Моя Цирцея стала мыслителем, — сказал Абрахас. Его голос звучал мрачно. — Думать — это моя обязанность, а не твоя.

Она задрожала.

— Да, сэр.