Шок-школа

– Меня это ужасно задело. Я почувствовал себя не просто униженным, а ограбленным, хотя, вы правы, за редактуру мне заплатили… Наверное, я должен был сдержаться, скрыть свои переживания, но мне, к сожалению, не всегда удается справиться с собственной эмоциональной натурой… Я позволил себе высказать все, что думаю по поводу такого рода медвежьих услуг, оказываемых детям, коллегам в учительской – и вуаля: руководство пригрозило мне увольнением по статье, если я не уйду по собственному желанию.

– Но вы опять не ушли…

– И меня едва не уволили по статье.

Лев Александрович пригорюнился, борода его уныло обвисла.

Натка вздохнула и придвинула к нему блюдо с подостывшими блинчиками:

– Да вы ешьте, ешьте. Видно, что похудели сильно – кофта эта размера на три больше, чем вам теперь нужно.

– Я ее уже не надеваю, – Лев Александрович очнулся, оглянулся и погладил кофту, висящую на спинке соседнего стула. – Раньше все время носил, а теперь нет… Но не потому, что она мне велика, а просто ее Машенька вязала. Храню теперь как память, не надеваю, чтобы не износилась. И все равно вот тут уже дырочка…

– Это не дырочка, – посмотрев, успокоила его Натка. – Просто петли спустились, их можно поднять. Найдется у вас вязальный крючок или просто большая иголка?

Февраль

– Ты уже не спишь?

В бесцеремонно распахнутую дверь ворвались звуки, ароматы, и на волне их – моя дурно воспитанная дочь.

Я зевнула и прислушалась – из коридора доносилось монотонное акынское пение модного рэпера Диманди, принюхалась – из кухни тянуло запахом кокосового молока… Кажется, уже пригорающего. Присмотрелась – в дверях, нетерпеливо приплясывая, высилась Сашка.

Здоровенная она у меня вымахала, хоть в баскетбол ее определяй… Хотя уже поздно, конечно.

Или не поздно?

Бросок!

Что-то маленькое рыбкой блеснуло в воздухе, пролетело по параболе и шлепнулось на мою кровать.

Я рефлексивно дернулась, то, что прилетело, скатилось со вздыбившегося одеяла и звонко брякнулось на пол.

– Лежать! – пугающе рявкнула Сашка и прямо с порога упала плашмя, поползла, ввинтилась под кровать…

Нет, не в баскетбол – в футбол ей нужно. Голкипером.

– Блин…

– По-моему, на кухне что-то подгорает, – обеспокоенно заметила я строго в тему блинов.

– Да это я кашу варила, молоко убежало, но не все, – глухо ответила моя спортсменка-кулинарка из-под кровати и, пятясь, полезла наружу.

Я терпеливо дождалась, пока покажется взлохмаченная голова, и спросила:

– Тогда почему «блин», если кашу ты спасла? В чем проблема?

– Монета покатилась и встала на ребро у стенки, – скороговоркой объяснила Сашка и сунула мне в руку серебристый кружочек. – Вот. Давай сама. Подбрось повыше и посмотри, что выпадет – орел или решка.

– А разница? – Я повертела в пальцах пятирублевую монету.

– Потом скажу, чтобы не нарушить чистоту эксперимента. Боюсь, ты жульничать будешь.

– Я? Жульничать?! Что ты, я же судья!

– Это ты на работе судья, а дома мать-тиранша.

Я изобразила праведное негодование, Сашка засмеялась и махнула рукой, легко отводя грозно нависшую над ней подушку:

– Ладно, ты не тиранша, но все же строишь меня, как все предки. Знаешь, в чем главный трабл воспитания детей в нашем обществе?

– Трабл – это проблема? Тогда вседозволенность, – рассудила я и зачем-то потерла монету о рукав пижамы.

– Мимо, мадре! Основная проблема воспитания – это ваше стремление контролировать нас так, будто мы не самостоятельные личности, а ваши дочерние предприятия! – самостоятельная личность, она же мое дочернее предприятие, отняла у меня денежку, жарко дохнула на нее, тоже тщательно потерла (о мою же пижаму!) и залюбовалась совместно наведенным блеском.

– Это тебя старшие товарищи-блогеры просветили? – съязвила я и отняла у нахалки сверкающий пятачок.

– Ага, Настюха, которая фуди, пишет курсовик по психологии, дает мне почитать, – хохотнула Сашка. – Короче! Бросай монету.

Я потрясла пятак в ладонях, подбросила его к потолку и накрыла рукой, едва он упал на кровать.

– А теперь говори, зачем это нужно, иначе я руку не уберу!

– Ну, гадаю я, не понятно разве? – вздохнула дочь. – Орел – история, решка – география!

– Это ты таким образом выбираешь экзамен? – не поверила я. – С помощью гадания?! Саш, ну в самом деле, блин! Что за бабушкин метод? Надо исходить из уровня знаний!

– А он у меня нулевой по обоим предметам, – совершенно спокойно ответила Сашка, сжала мое запястье и вздернула руку вверх, открывая вид на монету. – Решка! Значит, решено – география.

Она пружинисто подскочила, унеслась из моей комнаты и забренчала посудой на кухне.

– Минуточку, – я прибрела следом, подозрительно щурясь. – Почему это у тебя нулевые знания по истории и географии? В дневнике четверки-пятерки!

– Вот! – Сашка назидательно воздела ложку, испачканную кашей. – Это второй ваш косяк по воспитательной части. Вы поколение лицемеров и формалистов. Хотите, чтобы и мы такими стали? А фигушки. Не знаю я ни истории, ни географии, мама, вот тебе шокирующая правда, живи теперь с ней как хочешь.

– Тогда почему бы не выбрать в качестве экзамена физику или химию?