Шок-школа

– Ладно, ладно! – Натка замахала руками. – Но сейчас-то ты не судья? Сейчас мы просто сестры и можем поболтать о том о сем…

– Например, о том, что одна сестра не должна втягивать в истории другую, – я никак не могла остановиться.

– Это когда же я тебя втягивала в истории?!

Я нервно засмеялась, и даже Таганцев выразительно хмыкнул.

Правильный ответ был: «всегда», но разве Натка это признает?

– Так, об этом не при детях, – решила сестрица. – Не подрывайте мой авторитет, это непедагогично.

– В самом деле, – согласилась я и нашла-таки, за что сестрицу можно похвалить. – Но надо отметить твои организаторские способности. Найти всех этих людей, договориться с ними о совместных действиях, наверное, было непросто.

– Особенно с Бондаревыми повозиться пришлось, – Натка встала, помогая Косте на раздаче ухи прямо из полуведерной кастрюли – настоящие мужики о существовании супниц даже не подозревают. – Эта их бабка – чисто королева-мать…

– Такая же чопорная?

– Нет, так же держит всю семью в кулачке! Я до нее не сразу добралась, сначала встретилась с папой девочки, но он ни рыба ни мясо. Хорошо, Лара – она свидетелем будет – подсказала, как достучаться до бабки. Я достучалась и – вуаля! Убедила королеву-мать примкнуть к нам и выступить единым фронтом против Шоко-школы.

– Хотела бы я знать, как это тебе удалось… Нет! Ничего не говори! Потом расскажешь, когда я вынесу решение по этому делу.

– Да, давайте есть уху, – несколько досадливо предложил Таганцев. – Хотелось бы узнать уже решение по ней. Получилась, нет? Я вообще-то жду этих… комплиментов! Ну, и просьб о добавке…

– Еще чаю, Антон Игоревич?

– Спасибо, хватит!

Перед Антоном уже стояли две пустые чашки – старомодные, все в пошлых красных маках и нелепых птичках.

Секретарша наверняка нарочно не убирала их – сто лет ведь работает, наверняка прекрасно знает, как правильно организовать чаепитие.

Не убирает – значит, думает, что гость не слишком важный, так себе гостюшка, третьеразрядный, за таким прилежно ухаживать ни к чему.

А он, между прочим, муж наследницы! Считай, будущий хозяин всего добра, включая и эти мещанские чашки!

Антон с ненавистью посмотрел на посудины в пошлых маках и подумал: выброшу. Вот первым же делом, как только въеду в этот кабинет, выброшу именно эти цветастые чашки.

– Может, кофе? – спросила секретарша, неубедительно притворяясь гостеприимной.

– Растворимый-то? – не сдержал смешка Антон.

Все знали, что Старуха обожает растворимый кофе. С молоком и с сахаром, вот жуть-то!

С другой стороны – а чему удивляться? Свиное рыло и в калашном ряду если не похрюкивает, то попахивает.

Откуда она вылезла-то, Старуха? Из заволжской глуши? Как Фрося Бурлакова в одном из ее любимых старых фильмов. Такая же горластая, наглая, крепкая.

Во всех смыслах крепкая.

Антон заерзал в кресле.

Кресло скрипнуло.

– А хотите, на диванчик пересядьте, – предложила лицемерка-секретарша.

Издевается, дрянь такая. Намекает, что Антон толстоват, между деревянными подлокотниками кресла не умещается.

Кресло это он тоже выбросит вместе с чашками.

И секретаршу. Вот ее вообще наипервейшим делом вышвырнет прочь без выходного пособия!

Это ж не секретарша, а недоразумение какое-то. Явно старше Антона, а ему в прошлом году полтинник стукнул, на Мальте отмечали, а где еще, если родился в декабре, на родине в это время уже холодина…

– Татьяна, как вас по батюшке? – Антон уставился на недоразумение.

– Андреевна я.

«Андреевна я! – глумливо передразнил его внутренний голос. – Простая русская баба, которая коня на скаку…»

У недоразумения, зовущегося Татьяной Андреевной и занимающего пост личного секретаря главы холдинга, было круглое и бледное, как непропеченный блин, лицо, густо присыпанное веснушками и совершенно не приукрашенное косметикой. Рыжеватые с проседью волосы, аккуратно собранные в гульку. Редкие белесые брови. Мешковатое цветастое платье до щиколоток – гос-с-с-споди, где она такое выкопала? В каком забытом богом секонд-хенде?

Еще у недоразумения были толстенькие пальчики с короткими ненакрашенными ногтями. А ног, похоже, вовсе не было – во всяком случае, таких, какие должны быть у нормальной секретарши.

Недоразумение по имени Татьяна Андреевна Антона безмерно раздражало.

– Сколько мне еще ждать? – не выдержал он. – Чем она там занимается?

Там – это за дверью кабинета, который однажды станет его собственным.

Поскорей бы.

– Там? – недоразумение вздернуло свои реденькие бровки и тоже посмотрело на кабинет. – А почему вы решили, что она там? Вера Николаевна на галерее.

– А раньше сказать нельзя было?! – взбешенный Антон вскочил на ноги…

Ну, попытался вскочить.

Подлое тесное кресло взвиться соколом не позволило, пришлось выползать из него ужиком – боже, как унизительно!

Убью эту секретаршу, подумал Антон. Сотру с лица земли. Не просто уволю – сошлю в самую дальнюю глушь, где там у нас конец географии? На Камчатке вроде у холдинга что-то есть, рыболовецкая база, кажется. Вот туда ее, эту мымру. Пусть кильку в банки запихивает, а не приличных людей в слишком узкие кресла, без маникюра это ей как раз удобно будет делать.