Шокирующая архитектура

Судьбоносной для английского зодчества в этом проекте стала деятельность Уильяма Кента, которого Ричард всячески поддерживал в течение всей жизни, именно в Чизике Кент впервые создал образцовый ландшафтный парк, ставший эталоном для подобных садов по всей стране, а позже и всей Европе. Здесь можно встретить на площади в 26 гектаров классический набор английского парка со скульптурами и павильонами, витиеватыми дорожками, лужайками и прудами. После постройки Чизик-хауса архитектура Англии стала развиваться под влиянием активной деятельности Бёрлингтона−Кента. Загородные дворцы, поместья и целые улицы, весь Лондон и предместья старались «переодеться» в античные одежды, украсить себя элегантными портиками и скульптурами, колоннадами и аркадами.

Гораций Уолпол, Ричард Бентли

Интерьер библиотеки в Строберри Хилл. 1753

Конечно, многие подвергали критике причуду графа самому заниматься строительством, но лорд-архитектор был настойчив и убедителен в своих стремлениях. Он не только утвердил палладианство, но ввел моду на ближайшие десятилетия на личное обустройство своих поместий, чем и занимались многие дворяне – от герцогов до скромных сквайров. Само собой разумеется, что один человек, пусть даже и такой влиятельный, как лорд Бёрлингтон, не мог превратить строгий классицизм палладианского типа из модного хобби в настоящий стиль эпохи во многих европейских странах. Конечно, для этого были более глубокие предпосылки, но кто-то должен был стать флагманом этого процесса, дать первый импульс, эта роль была достойно исполнена просвещенным аристократом графом-архитектором Ричардом Бёрлингтоном.

Творчеством и деятельностью лорда Бёрлингтона был восхищен молодой Гораций Уолпол, младший сын знаменитого премьер-министра королевства, он получил блестящее образование, отдал дань литературным занятиям, написал один из первых «готических» романов «Замок Отранто» и стал на долгие годы страстным поклонником готики. Это также во многом был не только личный вкус лорда Горация, но и общественный запрос, эстетический протест против засилья привнесенной итальянской архитектуры, как считали приверженцы патриотических убеждений, чужеродной и холодной. Они призывали к возвращению «настоящего» английского зодчества, под которым тогда понимали средневековую готику, так в Англии началось «готическое возрождение», а его предвестником стал Гораций Уолпол.

В 1747 году Уолпол приобрел поместье Строберри Хилл, Земляничный холм, и решил выстроить его заново в «новом старом» готическом вкусе, но все технологии строительства со времен средних веков были давно утрачены, и тогда решено было имитировать готику. Уолпол вместе со своими помощниками – архитектором Джоном Чьютом и дизайнером Ричардом Бентли – занялся изучением главных памятников английского Средневековья, по образу которых обустраивался усадебный дом. Вскоре появились башни и зубчатые стены, стрельчатые окна и даже витражи, а мебель и стены были украшены резьбой со старинными орнаментами. Работа над «готизацией» Земляничного холма заняла почти три десятка лет, в течение которых Гораций подробно излагал и транслировал светскому обществу захватывающие детали возведения нового здания как «эталона нового стиля и вкуса». Конечно, и сам Уолпол прекрасно понимал, что его дом только подражает образцам, он построен с использованием совсем других материалов и пропорций, это был один из первых образцов неоготики, исторического стиля, который чуть позже станет для Англии мейнстримом. В своем «Описании Строберри Хилл» сэр Гораций Уолпол отмечал: «Я не намерен сделать свой дом настолько готическим, чтобы это было в ущерб и современным достижениям в области изысканной роскоши, я стремлюсь создать «идеальное жилище». В этом желании они полностью совпадают с Бёрлингтоном, только каждый к своему идеалу продвигался собственным путем.

Гораций Уолпол

Строберри Хилл. 1753

© Lois GoBe/Shutterstock.com

Деятельность Бёрлингтона и Уолпола сыграла свою яркую и значительную роль в английской культуре, доказав, что из аристократов могут получиться прекрасные архитекторы, ведь у них в те времена было целых два преимущества. С одной стороны, это высокий уровень культуры и образования, достаточно обширные и глубокие знания в области истории и теории архитектуры. С другой – это финансовая независимость, а следовательно, возможность идти на риск, смело внедрять новые формы, искать неизведанные пути, экспериментировать, что обычным архитекторам удается не так часто в силу их зависимости от заказчиков. Но, как всегда, у этой прекрасной медали есть обратная сторона, и, возможно, полная свобода архитектора – это не всегда на пользу?