Шокирующая живопись

Именно тогда сформировался характер нашей героини – твердый, волевой, энергичный; будучи по натуре лидером, она всегда отличалась коммуникабельностью и активностью. Но как истинная русская интеллигентка она оставалась неисправимой идеалисткой, противницей всего банального и общепринятого, грезила мессианством, воздвигая умозрительные теории, на основе которых стремилась выстроить свою жизнь. В 1892 году она встретила художника, который разделял ее взгляды на искусство, на миссию Творца, на его творческую и личную жизнь, это был Алексей Явленский. На долгие тридцать лет их судьбы были связаны возвышенными, драматичными, мучительными отношениями. Создать обычную семью – этот путь Веревкина отвергала как тривиальный и приземленный, после первых попыток вступить в чувственные отношения с Алексеем Марианна пришла к выводу, что их творческому союзу ничто не должно быть помехой, потому их тандем будет основан на платонической любви.

Во многом решающим для художественной четы стал 1896 год, когда умер отец Веревкиной и она стала независимой и богатой. Молодые люди приняли решение учиться новой живописи и отправились в Мюнхен, в известную Школу Антона Ашбе, где сложился тесный круг единомышленников, где царила атмосфера товарищества и творчества. Веревкина стала душой общества художников, она организовала в их с Алексеем квартире «Розовый салон» – место, где молодые художники и литераторы могли свободно общаться. Посетители Салона отмечали ее необычный склад ума, ее тонкий анализ японского искусства и живописи постимпрессионистов. Она с полным правом могла сказать о себе: «Я творю людей, меня окружающих, я создаю чувства, которые ощущаю или которые внушаю, я создаю ситуации и впечатления».

Однако сама Марианна Веревкина не написала ни одной картины в следующие… десять лет. Что же могло помешать ей? Ведь она преодолела бы любые препятствия, как когда-то в юности, когда девушка серьезно повредила на охоте правую руку. Она проявила недюжинное самообладание и научилась держать кисть в левой руке так же уверенно. Остановить Марианну могла только она сама, вернее, ее представления о предназначении разных дарований. Веревкина считала, что мужской дар – это талант для создания новых произведений, а женский дар – для обучения и воспитания мужского таланта. Потому в течение десяти лет одаренная художница посвятила свои способности воспитанию таланта Явленского, она заботилась о нем, направляла его, формировала его стиль, поддерживала во всех начинаниях, свято веруя в гениальность своего любимого. Явленский действительно вырос за эти годы в очень самобытного живописца, чьи произведения станут украшением лучших коллекций мира.

Марианна Веревкина

Осень. Школа. 1907

Но через несколько лет ее хрупкая конструкция чистых духовных отношений в их «белом» браке с Явленским рухнула: она узнала, что у Алексея «банальная связь» со служанкой и скоро у них родится ребенок. Жертвенность Марианны была настолько сильна, что, будучи единственной финансовой опорой их увеличившейся семьи, она предприняла множество усилий, чтобы этот ребенок появился на свет без излишней огласки в имении Веревкиных Благодать в России, в Ковенской губернии. Затем Марианна, Алексей, горничная Елена и их ребенок снова вернулись в Мюнхен и продолжали жить вместе. Веревкина не могла оставить Явленского, так как чувствовала ответственность за него как за художника, а других средств к существованию, кроме ее очень весомой пенсии за отца-генерала, все это необычное семейство не имело.

Марианна Веревкина

Аве Мария 1927

Но «предательство» Явленским их, как ей казалось, совместных идеалов послужило толчком для ее собственного творчества, и Марианна снова начинает писать картины. Причем совершенно по-новому. Она оставила масло и пленэр, теперь ее любимый материал – темпера, дающая насыщенный условный цвет. Ее сложная техника включает также пастель, тушь, карандаш, в картинах доминируют столкновения локальных плоскостей чистого цвета. Экспрессивные картины, где основным мотивом становится дорога, по которой уходят вдаль ее неприкаянные герои, полны метафизического смысла и вызывают у зрителя чувство несмолкаемой тревоги и ожидания чего-то трагического. В своих произведениях Марианна предстает более открытым, ранимым и одиноким человеком, с надломленными чувствами и трагическим мироощущением. Совсем другие настроения звучат в ее дневнике «Письма к неизвестному», где она продолжает рассуждать о возвышенной любви, о чистом искусстве будущего, о философии творчества. Кстати, ее мысли и суждения оказали влияние на мюнхенских художников группы «Синий всадник», включая Василия Кандинского, с которым Веревкина и Явленский были дружны много лет. Во многом ее статьи о «внутреннем искусстве художника» созвучны с выводами Кандинского, изложенными в книге «О духовном в искусстве», не зря друзья называли Марианну «повитухой абстракционизма».