Шоколадная медаль

— Товарищ старший лейтенант, — скороговоркой, чтобы успеть до подхода разводящего, проговорил Тарасов, — по мере сил и возможностей, я постараюсь, но и вы помогите, в караул меньше ставьте…

…Служба в ночных патрулях была попроще и повеселее, чем в карауле. Лязгая гусеницами, боевая машина мчалась по улицам ночного города, испуганно колыхались занавески на окнах, сжатый в руках автомат рождал чувство уверенности, нежный ночной воздух остывал лишь к утру, перекресток, на котором до утра должен стоять ночной пост, приятно пах дынями от близлежащих лавок зеленщиков.

Лучшее время суток и года в Кабуле — летняя ночь. Так размышлял Тарасов, ожидая, когда начальника патруля, техника соседней роты, прапорщика Матулявичуса, начнет клонить ко сну.

— Товарищ прапорщик, что мы все стоим, давайте по маршруту проедемся.

Матулявичус смачно зевнул и задумался: ехать или не ехать. Спать ему было нельзя, в любую минуту мог появиться БТР коменданта зоны с проверкой. Но спать хотелось, на часах два ночи, а комендантский час до пяти.

— А что, и проедем…

— Можно я в командирскую башню сяду?

— Садись, — охотно согласился Матулявичус, — а я тогда внутри пристроюсь.

Фыркнув и перебив дынный запах ароматом солярного угара, боевая машина десанта завелась, Тарасов сел на башню, а его напарник по патрулю, уселся на силовом отделении, его голована тонкой шее болталась из стороны в сторону под тяжестью каски.

— Поехали по маршруту! — скомандовал Тарасов механику-водителю и показал палец. Тот понимающе кивнул головой, машина взревела и тронулась с места, набирая скорость. Солдаты царандоя, дежурившие на другом конце перекрестка махнули вслед рукой. Проехав квартал, механик переключился с третьей передачи сначала на вторую, затем на первую. Тарасов же, убедившись, что Матулявичус спит, устроившись на жесткой скамейке десантного отделения, осторожно перебрался на силовое отделение и на глазах испуганного Бори Нагорного на ходу спрыгнул с боевой машины.

Тарасов метнулся к тротуару, подбежал к облюбованной ранее двери дукана, на ходу перекидывая автомат за спину, и выхватил из-под бронежилета небольшой ломик. Дрожащими от волнения руками он попытался вставить в замочную скобу монтировку и ужаснулся, до чего же громко он работает. Хоть и на первой передаче БТР неуклонно уползал, грохот гусениц и двигателя плавно затихал, без шумовой завесы ни о каком взломе нечего было и думать.

— Черт тебя побери, — шепотом выругался Тарасов и лег на тротуар к самой стене, стараясь вжаться в асфальт, стать невидимым, в тоже время понимая, что первая же машина высветит его фарами, да и без фар достаточно будет тусклой лампочки, висящей на электрическом шнуре почти прямо над ним.

Кто не рискует, тот не пьет шампанское, зло подумал Тарасов и стараясь не производить шума, осторожно снял со спины автомат и положил его рядом с собой, напряженно ожидая, кто же раньше проедет по улочке-подвижный патруль царандоя или своя БМД. Сердце бешено колотилось, он напряженно вслушивался в тишину, прерываемую очень далекими выстрелами. Услышав нарастающий лязг гусениц, Тарасов почувствовал, как кровь у него вскипает от азарта, еще минута, другая, он вскочил, вставил в дужку замка монтировку и, когда грохот за спиной достиг апогея, рванул стальной рычаг. Хрупкий чугун китайского замка «Белая цапля» хрустнул, он рванул дверь на себя, заскочил в комнату, прикрыл за собой дверь и выхватил из кармана узкий, как карандаш, китайский фонарик…

Боря Загорный трясся, охваченный лихорадкой, его колотило от страха, неотчетливо понимая, что же происходит, он все же понимал, что происходит что-то страшное. Только бы все обошлось, молился он каким-то злым богам, покровителям убийств и грабежей. До боли в глазах он вглядывался во тьму, приближаясь в третий раз к тому месту, где спрыгнул с боевой машины Тарасов. Увидев его живого и невредимого, Загорный облегченно вздохнул и, испытывая неописуемую радость, что все обошлось прямо-таки благополучно, помог тому загрузить в машину мешок и залезть самому.

— Там никого не было? — спросил Боря, счастливо улыбаясь.

— Конечно же, нет! — засмеялся Тарасов и, подмигнув Боре, достал из кармана и сунул ему в руку — держи, это тебе, бакшиш.

Боря, поднеся к глазам картонку, покраснел, что, впрочем, при свете звезд и редких уличных фонарей не было видно, — с упаковки иностранных презервативов ему задорно улыбалась обнаженная красавица, заманчиво выгнувшаяся в необычной позе.

ГЛАВА 10

— С поста не уходить. По дуканам не ходить. Бронежилет и каску не снимать… — монотонно перечислял требования инспектору ВАИ помощник коменданта Кабульского гарнизона капитан Гусейнов.

Стоя в строю заступающих в наряд, Олегов внимательно слушал поучения, тревожно поглядывая при этом через стену, где на асфальтированной дорожке еще один помощник коменданта, прапорщик Бочков, осматривал выстроенные машины. Тот проверял, нанесена ли на заступающих в наряд машинах красно- белая опознавательная полоса ВАИ, а заодно выискивал, нет ли в машинах чего-либо припрятанного на продажу.